состав включал в себя: вагон со штабными офицерами, вагон-ресторан, где столовались все пассажиры литерного (на этом особо настоял Корнилов, не желавший отделять себя от своих солдат и офицеров), вагон обслуживающего персонала и два вагона конвоя. Всё это венчала шестидюймовая гаубица, расположенная перед локомотивом, и платформа с зенитными пулеметами в конце состава. С таким вооружением литерный поезд главковерха мог свободно справиться как с сухопутной угрозой, так и с воздушной, в лице германских аэропланов и дирижаблей.
Душой команды поезда был, несомненно, начальник штаба Ставки Николай Николаевич Духонин. От природы он обладал кипучей энергией и вместе с тем холодным рассудком, что выгодно отличало его от всех остальных фронтовиков-генералов, которых знал Корнилов. Он всегда энергично брался за решение поставленной перед ним задачи и, как правило, успешно решал их, благодаря умелому сочетанию своих внутренних качеств. Выше среднего роста, он имел волевое лицо, украшенное густыми черными усами и аккуратно подстриженной бородкой. Начиная свой день в кабинете, он, как правило, там же и заканчивал его, делая небольшие перерывы для разработки своих рук, которые из-за нарушения кровообращения в кистях постоянно зябли.
Назначение Духонина на должность начальника штаба Ставки вначале многие штабные деятели расценивали как временное явление, стараясь объяснить это каким-то капризом Верховного командующего, не совсем хорошо успевшего познать деловые качества прочих сотрудников Ставки. Сдавший свой пост Духонину генерал Алексеев тоже не был в особом восторге от такого выбора, но время показало правильность решения Корнилова.
Свое первое боевое крещение как самостоятельный стратег Духонин получил в октябре месяце. Тогда германский Генеральный штаб, для поднятия боевого духа в рядах германских солдат и матросов, решил закрепить свое удачное наступление в Прибалтике новой наступательной операцией, целью которой являлся захват островов Моонзундского архипелага. В случае удачи немцы полностью закреплялись в Ирбенах, вытесняли находившиеся там русские корабли и создавали прекрасный плацдарм к вторжению в Эстляндию с кратчайшим выходом к Петрограду.
Для выполнения этого смелого замысла немцы имели очень хорошие шансы. Большой флот англичан под командованием адмирала Джеллико полностью бездействовал в Северном море, что позволило Флоту открытой воды беспрепятственно перевести на Балтику свои главные силы: эскадры линкоров и линейных крейсеров. Помимо того в Гельсингфорсе на базе линейных кораблей Балтфлота по-прежнему царила полная анархия, ликвидировать которую Корнилов ещё не успел. Матросские комитеты митинговали, принимали одну резолюцию за другой, но воевать не желали.
По сути дела, в октябре 1917 года германский Генеральный штаб повторял план своей операции 1915 года по прорыву в Ирбены, но только с большим размахом. Для десантирования на Эзель была выделена усиленная пехотная дивизия, которая была