позже, тогда же только подумала: «Ах, да Его Величества нигде нет» – и выдохнула, расслабилась до того, что даже забыла сделать реверанс.
Зато бабушка склонилась так, что даже пыхтела от усердия. Посмотрела на невозмутимо выпрямившуюся меня – и, кажется, сквозь румяна на ее щеках проступил самый настоящий румянец стыда. Уволокла меня в зал к другим саганам с таким испепеляющим выражением ярости на лице, что от нас все отшатывались.
К счастью, нас почти сразу же разлучили.
– Л’лэарды и л’лэарди! Я счастлив приветствовать вас здесь от имени Его Императорского Величества и выразить глубочайшую благодарность за то, что вы привезли своих дочерей, прекрасных, как цветы. Его Императорское Величество пожелал увидеть дев в непринужденной, так сказать, в стихийной обстановке, поэтому сейчас я провожу их в малый дворцовый парк. Для вас же, л’лэарды и л’лэарди, подготовлено небольшое угощение в белой гостиной. Его Императорское Величество выразил просьбу, чтобы вы подняли винные чаши в память о нашем великом отце. Девы, прошу проследовать за мною.
Невесты одна за другой отделялись от группы родителей в черном, выходили в центр залы, нестройной змейкой устремлялись в низенькую боковую дверь вслед за горбоносым. Все оттенки красного: пунцовый, терракотовый, карминный, алый, темно-розовый, коралловый, малиновый. Шелк, атлас, кисея, туман кружев. Охапка цветов, подумалось мне, где каждый не похож на другой. Но кто же среди них я? Неужто самый скромный цветок?
Наверное. Не это ли мне надобно для моих целей – быть незаметной? Вот только… У этих дев еще будет много встреч и праздников, а я, возможно, сегодня в последний раз вижу императора. Хочу еще один танец! Или хотя бы разговор, пару слов. Хочу как можно больше унести из этого города, когда улечу.
Лестницы, коридоры, анфилады, галереи. Мы шли и шли вслед за горбоносым, а я удивлялась – как эти придворные умудряются не заблудиться? Разве возможно запомнить бесчисленные переходы, лестницы, тупики?
Наконец отворилась какая-то дверь, пахнуло сквозняком и свежестью, я поняла – пришли! Я вышла последней. Притворила за собою утопленную глубоко в стене полукруглую деревянную дверку с бронзовой ручкой в виде львиной пасти. В сказках именно такие дверцы приводят героев в другой мир.
В глубине зеленых зарослей кто-то негромко трогал гитарные струны, и каждая нота медленно таяла в хрустально-звонком осеннем воздухе, пахнущем морской солью и поздними цветами. По красной стене замка на головокружительную высоту карабкались вьющиеся ветки гвартурии. На ее широких листьях бегали золотые блики – прямо над узким колодцем сада нависла лимонно-желтая Ае, подмигивала любопытным нахальным глазом.
Из глубины парка доносились негромкие голоса. Последний красный шлейф уже исчезал за поворотом дорожки. Я пошла следом и уткнулась в плотную стену дев. Пришлось немного поработать локтями.
К счастью, девы были куда благовоспитаннее меня и толкались в ответ легонько.
Его Императорское Величество