всё, испепелить этого проклятого эльфа, чтобы больше никогда не было в мире этих мерзких светло-карих глаз, окружённых густыми тёмными ресницами, этого гадкого длинного прямого носа, тонких, но густых бровей, тонких губ, двигавшихся, но не издававших никаких звуков.
Казалось, будто огненная волна вырвалась прямо из моего сердца, мгновенно затопила обеденную залу. Стражники, натасканные и как маги, не смогли справиться с ним, потому вытащили короля и его жену наружу, а меня не то не спасали, не то не успели. И я утонул в свистящем и гудящем огненном океане. Сознание не выдержало нахлынувшей боли… и пустота… и тишина… и ничего не осталось от меня…
***
Я рыдал и стонал. Долго… Не сразу понял, что трясут не мои обгорелые останки, а меня. И я жив. Цел. И не в том проклятом дворце, а в тёмных сенях. И трясёт, и роняет на меня горячие слёзы Зарёна. Немного оправившись, хотел поблагодарить её, но мне вдруг снова ярко представилась обеденная зала и лицо короля – и слово «спасибо» застряло у меня в горле. Так вот кого мне напомнила полуэльфийка! Неужели, она – его дочь?!
– Гриша, всё прошло! Всё! – ласково шептала мне девушка, взъерошила мои волосы, – Это был сон, просто сон!
– О, если бы это был сон! – не удержался, схватил Зарёну за руку, – Пойдём, выйдем ненадолго.
Она безмолвно проследовала за мной. В комнате зашевелилась её мать, видно, не спала, но нас не окликнула. Плотно закрыв за собой входную дверь, отпустил её запястье и очень тихо поинтересовался:
– Можно задать тебе нескромный вопрос?
– Да, – спокойно ответила полуэльфийка.
– Ты знаешь, как выглядел твой отец?
Помолчав, девушка мрачно произнесла:
– Разумеется, я спрашивала у матери. Если когда-нибудь встречусь с ним – он за всё ответит. А ты думаешь, что он тебе знаком? Моё лицо тебе его напомнило?
Неужели?..
Зарёна точь-в-точь описала Хэла. Я тяжело опустился на крыльцо, охваченный самыми противоречивыми чувствами. Воспоминания о прошлом вгрызлись в сердце, причиняя ему невыносимую боль. А, может, это всё от того, что от потрясения хрупкая нить между мной и девчонкой, к которой я привязался, оборвалась? С семи лет, когда каким-то чудом сумел переместиться из горящей залы в человеческий лес, который обильно смачивал проливной дождь, сбивший заодно и пламя с моих волос и одежды, очнувшись от боли в обожжённом теле, я мечтал только об одном: отомстить и за родителей, и за себя. И сейчас рядом со мной стояла дочь моего заклятого врага! А впрочем, ей и самой родство с ним причинило немало боли.
– Это тот, которому ты хочешь отомстить?
В деревне уже шутили, что я и Зарёна умеем читать мысли друг друга: отчего-то один из нас прекрасно понимал состояние другого. Однако сегодня ярость заглушила то тёплое и мягкое чувство, которое вызывала у меня полуэльфийка.
– Он.
– И ты… убьёшь его? – спросила девушка испуганно, потом уже спокойно добавила, – А впрочем, это будет слишком маленькой расплатой. Но ты не волнуйся, Гриша, даже если б