Это внутри. Наташа Михлин

на ночь у нас.

      Она выпрямилась и покачала головой.

      – Сначала мне нужно заполнить бумаги. Съезжу за ними в клинику.

      Дина поправила волосы и направилась к машине. Феррет поймал ее за руку.

      – Я правда в порядке, Джефф, – ровно сказала она, – иди в дом, нехорошо заставлять сержанта ждать.

      Джефф нехотя посторонился и поднялся по ступенькам, провожая взглядом удаляющийся Форд.

      Слепые прямоугольники таблиц зияли жаждущими ртами. Черные линии хищно подрагивали. Имя. Дата. Время смерти. Номер медицинской карты умершего. Как вместить жизненную трагедию в столь простые формы? Дина сидела за столом, занеся ручку над белоснежным листом официальной бумаги, и не решалась начать. Звонок телефона разбил тишину.

      – Гленн хочет задать тебе пару вопросов.

      Голос Джеффа звучал устало.

      – Уже еду.

      Она заполнила бланк ровными строчками текста и вышла из клиники.

      Два дня расспросов и заполнения бесконечной ленты бумаг, и все кончено. Дело закрыли, факты были налицо. Самоубийство вследствии сильного потрясения. В сумке Стюарта нашли два килограмма неочищенного золота. По официальной версии, эта неожиданная удача после стольких лет бесплодных поисков и дала толчок к свершившейся трагедии.

      Эбби отреагировала на смерть отца совсем не так, как представляла Дина. Не было ни долгих истерик, ни ледяного молчания, которого она опасалась больше всего. Девочка лишь стала еще более задумчивой и могла вдруг безо всякого повода разразиться слезами.

      Подробностей Эбби не сообщали, Тома хоронили в закрытом гробу, но шила в мешке не утаишь, и дети быстро вызнали, о чем переговаривались в деревне.

      Самоубийство. Это слово еще долго висело над Рокки Лейк тяжелым туманом.