и ничья более!
Она засмеялась, звонким смехом и одарила меня обворожительной белозубой улыбкой, положив мне руку на бедро.
Вот мы и приехали, как-то неожиданно, появился мой дом, задумавшись я не заметил, как мы приехали, ведя машину на автомате.
– О чём задумался? – обеспокоенно спросила она. – Что-то не так?
– Иногда мне кажется всё это счастливым сном. – сказал я, глядя ей в глаза и поцеловал ещё более страстно, как мне показалось, чем всегда, схватив её я отнёс её в дом и бросил на кровать, с криками. – Готовься женщина! Сейчас тебя буду любить!
Так я в этот вечер и не попил пива, растворяясь во сне подумал я.
Глава 2
Следующие четыре дня были похожими как клоны, но ни капли этот факт нам не наскучил, мы купались, загорали и любили друг друга и окружающий нас мир! Потом пошли дожди. Целая неделя без единого просвета, как будто в тропиках, наша мерзкая погода не давала спуску никому. Машины тонули в ямах на дорогах, пешеходы в лужах и ливнях, и всем хотелось поскорее, чтобы дождь кончился. В эти дня я работал над своим романом. Он был фантастическим, о бравом Митчеле Зорде, родившимся на планете без воздуха и чудом выживший благодаря своей регенерации, с которой и был рожден, одинокий, он скитается по космосу на своём корабле и ищет смысл жизни и приключения, которые по большей части сами его находят.
Как-то Настя меня спросила: почему я хочу стать писателем? Я ничего не ответил, лишь пожал плечами. На самом деле, мне просто не хотелось врать любимой женщине, потому что правда, возможно, напугала бы её, или вызвала бы сочувствие, а тут уж не известно, что хуже.
Это началось три года назад, в восемнадцатый день рождения, родился я в феврале, когда во всю метут метели, и температура не поднимается выше -20 градусов по Цельсию. Я отмечал в родительском доме с друзьями, этот святой праздник совершеннолетия! Мы отмечали бурно, с огромным, просто непомерным количеством спиртного, так же была дискотека, на которой мне кто-то съездил по физиономии, и оставил синяк, не помню, чем именно, но могу догадаться за что, приставал, наверное, к какой-нибудь девушке. Тут и к гадалке не стоит ходить, и у друзей потом стыдно было спросить, всё-таки я впервые в жизни напился до беспамятства.
И вот вернувшись домой, кое что я всё-таки помнил, стоя в коридоре, у меня закружилась голова, да так сильно что я упал, но окружение, продолжало вращаться вокруг меня. Я лежал молча, борясь с приступами рвоты, а так как меня до сих пор не вывернуло, значит это уже было и скорее всего ни один раз, но ранее.
Всё продолжало вращаться перед глазами, и тут что-то изменилось, как будто выключили звук или прервали долгое молчание, стены и потолок начали сливаться, как будто какой-то художник, не удовлетворившись качеством нарисованного, решил смазать картину, которая ещё не высохла, размазывая, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее, пока не на холсте не осталась мешанина из разных цветов, и после чего сверху начал выводить новый рисунок.
Только