неизбежности.
В следующую секунду я изумлённо замер: из джипа вышел Вовка. Он стал ещё плечистее и выше, и его мощную фигуру удачно подчёркивала короткая тёплая куртка и чёрные штаны, заправленные в армейские сапоги, какие носят десантники. Довершала портрет трёхдневная щетина, которая придавала лицу брата мужественности. Я не мог ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. А Вовка, словно виделся со мной только вчера, привычным движением захлопнул дверцу, поставил машину на сигнализацию и только после этого улыбнулся.
Он всё так же чуть сильнее оттягивал правый уголок рта, из-за чего улыбка получалась немного скошенной вправо, как будто он по-доброму усмехался над неумелыми младшими братьями. Но эта улыбка стоила дороже всех сокровищ мира. Я задохнулся от сердцебиения и, наконец, смог сойти с места – бросился брату на шею, как будто мне всё ещё было десять лет. Вовка обнял меня, и я ощутил, какая сила появилась в его руках. Возможно, в детстве он просто не сжимал нас так крепко, как теперь.
– Я же сказал, что вернусь за тобой, – голос у него был бархатистый и такой родной.
– Почему ты раньше не приезжал? – я разжал руки и отступил на шаг. – Я думал, ты погиб.
– Мне надо было подготовиться, – Вовка виновато пожал плечами.
– К чему?
– Чтобы защи… – он запнулся и смущённо кашлянул. – Чтобы позаботиться о тебе и Максике. Проводи меня к директору.
У меня ноги подкашивались от радости, мне хотелось кричать, но я лишь сдержанно улыбался.
– Это твой брат? – спрашивали меня все, кто попадался нам на пути к кабинету директора.
– Да, – небрежно отвечал я. – Он приехал за мной.
– Что-то вы долго думали, Владимир Сергеевич, – мрачно вздохнул директор, перебирая документы, которые привёз брат. – А где представитель отдела опеки?
– Вы с ним уже встречались, не ломайте комедию, – сурово ответил брат. – Вы просили привезти документы. Я собрал их и привёз.
У меня неприятно ёкнуло сердце: значит, директор уже знал, что мой брат жив и что он хочет забрать меня, но не сказал мне ни слова. В который раз за эти восемь лет мне захотелось сломать о его голову стул.
– Здесь не все документы.
Вовка в одно мгновение помрачнел, и мне показалось, что сейчас он воплотит мою мечту в реальность.
– Все, которые были в списке.
– Вы служили в горячей точке, Владимир Сергеевич. Служили четыре года, поэтому мне мало стандартной справки от психиатра. Нужна справка из военкомата, что вас демобилизовали по собственному желанию, а не по медицинским показаниям.
– Как вы думаете, психиатр, выдавший мне эту справку, не поинтересовался моим военным прошлым? – Вовка подался вперёд, как будто собирался боднуть директора. – Я беседовал с двумя профессорами, прежде чем мне дали добро на опекунство.
– Когда комитет по защите прав детей спросит с меня эту