от наблюдения за стекающей по стеклу пеленой дождя, Дмитрий Викторович подошел к нам и молча пожал мне руку в знак приветствия. Женщины обошлись лишь натянутыми улыбками и кроткими кивками, но, впрочем, и я сам не рвался целовать им руки и раскланиваться направо и налево.
– Где же Адольф? – спросил Дмитрий Викторович.
Он бросил взгляд на циферблат дорогих наручных часов, а затем сравнил точное время с указанным на громоздких напольных часах. Последние будто того и ждали. Минутная стрелка дернулась вперед и шагнула на одно деление, замерев прямо пропорционально повисшей вниз часовой стрелке. В башне что-то зашипело и часовой механизм громыхнул боем курантов.
– Шесть, – зачем-то подытожил Александр, когда оглушительный бой стих и все присутствующие расслабленно выдохнули.
– А нельзя ли их отключить? – болезненно морщась и растирая пальчиками виски, спросила Милена.
– Это любимые часы Адольфа, милочка, – окинув молодую особу надменным взглядом, ответила Татьяна Ивановна.
– Иначе я бы сам сжег их на заднем дворе… с превеликим удовольствием, – сказал Александр.
– И все же… где Адольф? – снова повторил свой вопрос Дмитрий Викторович, оставшийся ранее без ответа. – Может кто-нибудь сходит за ним?
– Не в моей компетенции, – отказалась Марина Георгиевна.
– Сам спустится, – отмахнулась Татьяна Ивановна. – Не маленький.
– Мне что ли идти? – нахмурился Александр.
– Давайте, я схожу, – предложил я. – Мне было назначено.
В подтверждение намерениям я продемонстрировал присутствующим свой портфель, как символ наших с господином Пупкиным дел.
– Простите, но в таком случае нам придется ждать Адольфа еще дольше, – остановила меня бывшая супруга олигарха. – С чем вы пришли, господин адвокат?
– Я не в праве разглашать эту информацию, Татьяна Ивановна.
– Ваши дела не могли подождать до завтра?
– Завтра выходной, – сказал я. – И Адольф Карлович просил меня заехать сегодня.
– Вот и ждите Адольфа здесь, с нами, – подытожила она.
– Ладно… Я схожу за ним, – сказала Милена, неохотно поднимаясь со стульчика из-за рояля.
Она пристроила свой бокал на краю полированной полочки музыкального инструмента под распахнутой крышкой, неторопливо прошла к дверям и вышла из гостиной.
Вернулась девушка довольно скоро, но едва она распахнула обе створки дверей, замерла на пороге гостиной в растерянности. Как мне показалось, ее лицо сильно побледнело, а глаза будто испуганно искали кого-то стеклянным взглядом. Милена шумно сглотнула, прочищая иссохшее горло и объявила, срываясь на нервные повизгивания.
– Гос-с-спода, – заикаясь от волнения и едва сдерживая слезы, тяжело вздохнула молодая особа. – А-а-а.. Адольф мертв…
В гостиной воцарилась зловещая тишина, через секунду нарушенная