мальчишка, всех вокруг ублажать.
Мысль последняя в Воина ужас вселила.
«Жить тогда смысла нет! Вот мой меч – это сила!
Только ей поклоняться в жизни могу!
Сохранить всё как есть, как смогу – помогу…»
Легионер сжал рукоять меча своего.
Всё решил для себя – мира нет для него.
Он, как прежде, готов воевать и убить,
Города штурмом брать – не готов он любить
Тех людей, Рим которых теперь покорил.
«Нет тут братьев вокруг. Сброд, рабы… Удивил
Ты меня, иудейский пророк. Никогда не приму
В мире жить с тем, кто слаб. Покорять самому
Я готов вас стократ, и войне быть всегда –
Знай, мечтатель любви, а добро иногда
Где-то в мыслях, в мечтах только тешит тебя.
В жизни всё ведь не так – понял я для себя».
А ребёнок средь лилий на поле играл.
Тут вдруг тучи нависли – ливень всех разогнал.
Только этот мальчишка, находясь под дождём,
Стебли лилий сгибая, защищал их бутон…
Все цветы наклонил и прижал их к земле.
Ветер их не сломает, капли бьют по листве.
«Он безумец и глуп! – Воин наш рассмеялся. –
Стебли он поломал, кто бы здесь сомневался!»
Ветер стих. Нет дождя. Солнце вновь засияло.
Мальчик сразу к цветам – и лицо просияло,
Когда он, стебель лилии легко выпрямляя…
Вдруг раскрылся бутон, белизною сияя!
Все цветы на том поле ребёнок поднял.
Он их спас, красоту сохранил – луг сиял!
Легионер удивлён… возмущён ещё боле:
«Стеблей сломанных нет?! Да уж коли
Мальчишка и цветы от дождя защищает,
Вид растоптанной лилии, похоже, его удручает?
Не готов он к потерям, не готов терять красоту…
Кем он вырастет? Станет ли воином? Я не пойму…
Если будет война… и приказ убивать!
Поджечь дом, что с детьми… Что тогда? Целовать
Их он станет?! Защищая, спасать от огня?!
Да! Пророчество сбудется, если все, как вот это дитя,
Будут всем помогать, всех жалеть, потакать…
Никого не неволить, всем делиться и всё раздавать…
Власть, богатство и сила тогда – не важны!
Копьё, меч, легион тогда – не нужны!»
Легионер, так мечтавший о войнах и славе,
Стал ненавидеть ребёнка, и он теперь вправе
Игры мальчика тотчас прекратить,
Строго окрикнуть, копьём пригрозить.
Мальчик смутился, потом улыбнулся…
«Что за ребёнок?.. – Воин тут чертыхнулся –
Страха в нём нет. Он меня не боится!
Может жестоко дитя поплатиться
За свои игры, меня раздражая…
Ход моих мыслей всегда разрушая».
Так мыслил Воин, сердце злобой питая.
Он ненавидел дитя, пока ведь не зная,
Что завтра ребёнок придёт на помощь ему.
Позволить такое Воин не мог до сих пор никому!
Но это случилось в его жизни тогда,
И день тот отныне он вспоминает всегда.
А