глядя на эту немую сцену, но тут сверкнула очередная молния…
Зверолов отшатнулся, его глаза широко распахнулись, схваченное спазмом горло издало сдавленный всхлип.
Тело Лемеха с глухим шлепком упало на землю, и воздух задрожал, завибрировал от недовольного ворчания, идущего, казалось, прямо из глубины струящегося тумана. Громко захрустели крошащиеся валуны.
Полыхнул еще один извивающийся разряд, и кошмарное видение буквально обожгло глаза Игана. На один короткий миг озаренный белой вспышкой туман обрел форму, обрел твердость и мощь. Яркий свет пронзил дымку, выхватив из небытия бледные, дымчатые кости, переплетения вен и нервов, просвечивающих сквозь прозрачную плоть, словно на рентгеновском снимке. Исполинская ажурная конструкция напоминала фермы портального крана, спроектированного инженером-шизофреником. Могучие, чуть согнутые когтистые лапы, венчающие хребет острые шипы, что вздымались выше самых высоких деревьев и сбегали по спине вниз к длинному зазубренному хвосту, огромная, усеянная красными от крови зубами пасть – весь этот полупрозрачный кошмар олицетворял собой одну-единственную цель: убивать.
Разряд молнии длился доли секунды, но для парализованного ужасом Игана эти мгновения растянулись в целую вечность.
Эрамонт оказался воистину огромен. Он просто подавлял своим… нет, не размером, а величием. Он являл собой ярчайший пример того, как запредельный кошмар может вызывать странное, иррациональное восхищение, как завораживает вид жуткой автокатастрофы, взрыва мощной бомбы или извержения вулкана. Он представлял собой квинтэссенцию всего того, что должно было напоминать человеку, сколь он жалок и ничтожен перед лицом абсолютного совершенства, перед лицом вечности.
Молния погасла, ударив по ушам трескучим грохотом, и жуткое видение исчезло, вновь обернувшись зыбкими колышущимися полотнищами тумана. Только глухой звериный рык продолжал сотрясать землю под ногами. На глазах у Игана здоровый валун превратился в каменное крошево, и на камнях отпечатались три глубокие борозды, оставленные невидимыми когтями. Приближение Эрамонта отмечала корчащаяся и чернеющая на глазах, будто облитая незримым ядом, трава. Очередная вспышка стремительным наброском очертила надвигающегося на него монстра. Иган невольно попятился, но правая нога нащупала позади лишь пустоту, и из-под ботинка в пропасть посыпались гранитные крошки. Ледяной клинок выскользнул из его рук и полетел вниз, с тонким хрустальным звоном ударяясь о камни.
Эрамонт взревел так оглушительно, что ближайшие деревья задрожали, рассыпая с ветвей водяные брызги. Могучие лапы ударили по земле, выбрасывая в стороны каменные осколки и пыль. Казалось, что вся туманная стена качнулась вперед, к Зверолову.
И тут он принял решение. Он не поскользнулся, не оступился, нет. Иган, прекрасно осознавая, что он делает, сделал шаг назад.
Разъяренный рев метнулся следом за ним. Грозовой разряд высветил разинутую, усеянную