что они разом, оба возьмут отгулы. Во-вторых, деньги там и драгоценности были. А то, что тебе потерпеть маленько пришлось, ну уж извините… Выходит что?» «Что?» – пристально смотрел на него Санька. «Выходит, что никакой подставы с моей стороны не было. Я могу ответить за каждое моё слово. А вот ты?» – перекинулся тот на мальца.
«А что я?! Ты лежал когда-нибудь в собачьей моче, на пыльном полу, в пальто под кроваткой, куда только промокашка может пролезть, как там места мало?!» – тараторил, жалуясь, Сашка. «О-ой, не драматизируй. Это, во-первых, – останавливал его старший друг. – А, во-вторых, запомни, со мной в таком тоне разговаривать нельзя. Я всё-таки тебя старше… раза в два. Имей уважение…»
«Уважение?» – заходился Санька. «Пррр», – наливал тот чай в гранёные стаканы. «Будешь?» – показал он на коричневый напиток, в котором кружились чёрные чаинки. «Давай…» – со вздохом Санька присел на стулик.
«Так ты всё-таки забрал у них то, за чем ходил?» – интересовался наставник. «А как же!» – отхлёбывал Санька из стакана. «Мне половину принеси», – кивнул головой он Сашке. «Сколько?» – чуть не вспрыгнул со стула парнишка. «Да ладно-ладно. Проверял я тебя. Четверть принесёшь, – сказал Александр и, заметив, как у мальчишки поджалась губа, дополнил. – Да не себе я это беру… Для дела надо. Мужикам».
Каким мужикам, и для какого дела нужны были честно заработанные, пропитанные страхом и Гердиной мочой деньги, Сашка тогда не знал и даже не представлял. Да, честно-то сказать, ещё и не время было для этого… Позже… Всё позже…
***
Никакие уговоры остепениться маленького Сашку не останавливали. И даже, когда он слышал ругань матери и принимал побои от старших братьев, в его крови рождалась только новая и новая злость, от которой вкус «Фламинго» хотелось чувствовать назло, причём, как можно больше и чаще. Поэтому после очередного штрафа Александров смог продержаться не больше двух месяцев. И не из-за того, что он исправился, а из-за того, что выжидал, пока разойдутся круги и появится тихая гладь. Как на рыбалке…
***
Ключи на этот раз поселковый воришка нашёл в электросчётчике. Подхватил за колечко, по-хозяйски открыл замок и, захлопнув двери, спокойненько отправился по своим делам. Он собрал все деньги по шкафам и зашёл в узкую комнатку, больше напоминающую спальню, стены которой были усыпаны жёлто-белыми одуванчиками. Бледными. Сашка посмотрел на фотографию у тяжёлого школьного стола и остолбенел: «Что за лицо знакомое? Да эта девка на два класса старше меня! Во попадос!.. Ну, ща я и тебя обнесу, моя дорогая…»
Поочерёдно сорванец открывал ящики стола, разглядывая зелёные тетради, как в двери заскрежетал ключ. «Опять? Я же снял уже ключ! Второй что ли есть?» – промелькнула мысль в Саниной голове.
Звук шагов, закрывающейся двери и голоса матери и дочки заставили его биться в панике: «Куда? Куда мне деться?! Ужас! Всё пропало! За двери! Скорей!»
Мальчишка встал за белые межкомнатные двери