на теле потом. Он не сомневался, что кровь отлила от лица, но дышать старался ровно и понемногу взял себя в руки. Солдаты глядели на путников, но остановить не пытались. Вот и хорошо. Главное – не задерживаться.
Вирр, проходя мимо, приветливо помахал солдатам, и те вежливо ответили, уверившись, как видно, что прохожих можно не опасаться. Перетрусивший Давьян невольно дивился самообладанию друга. Тот выглядел как ни в чем не бывало – шел небрежной походкой, словно радуясь вечернему теплу.
К счастью, до следующего поворота было не больше ста шагов. Через минуту солдаты потеряют их из вида.
Едва скрывшись за углом, мальчики остановились. Давьян уперся ладонями в колени, медленно, протяжно выдохнул и чуть не рассмеялся от охватившего его облегчения. Вирр тоже перевел дыхание и протянул к Давьяну руку. Пальцы дрожали.
– Ты отлично держался, Дав. – Вирр больше не притворялся, и стало заметно, что трясет его не меньше, чем Давьяна. – На вид казалось – счастлив их видеть.
– Я-то? – засмеялся мальчик. – Я бы сбежал, поджав хвост, если бы ты не сохранил голову на плечах. – Он болтал как пьяный и не мог остановиться. – Я бы давно дал деру, а ты шествуешь себе, будто хозяин этого Элом клятого леса.
Он потер щеки, сдерживая безумный смешок.
Вирр похлопал его по плечу.
– Ну, как бы то ни было, всё позади.
Далеко не сразу мальчики пришли в себя настолько, чтобы двинуться дальше. Но не прошло и минуты, как Давьян снова остановился. Что-то было не так: сосуд в кармане стал остывать.
Встревоженный, он достал кубик и присмотрелся к бронзовым граням. И застонав, принялся вертеть его в руках в тщетной надежде, что ошибся.
– Что такое? – спросил Вирр.
Давьян прикусил губу.
– Показывает обратно.
– К солдатам?
Помедлив, Давьян кивнул.
– К солдатам.
Вирр разразился затейливыми ругательствами, каких Давьян прежде от него не слыхал. Потом несколько раз глубоко вздохнул, чтобы собраться с силами.
– Ну конечно, – сказал он.
Ктому времени, как мальчики снова увидели солдат – на сей раз из укрытия, – солнце село, оставив на небосклоне лишь тусклую розовую полоску.
До лагеря было не больше сотни шагов, но вечерние тени скрывали их; главное было обойтись без резких движений. Давьян, растянувшись на земле, вглядывался в аккуратно разбитые палатки. Солдаты болтали и пересмеивались у костра, только двое часовых сидели между огнем и дорогой спинами к свету.
Ближе к костру, но тоже на отшибе, сидел у маленькой крытой телеги еще один человек. Давьян видел, как он заглянул в оконце в передней части навеса, что-то тихо проговорил и плюнул внутрь. Наблюдавшие за ним солдаты только расхохотались.
Судя по их поведению, никто не опасался нападения. Часовые метали кости и лишь изредка поглядывали, не видно ли движения на дороге. Человек у телеги дремал под разговоры товарищей и только иногда, встрепенувшись, вставлял слово-другое.
И все же походило