вперед. Они трое, связанные оковами, мало чем могли помочь Терису.
Струящийся клинок сверкнул над его головой; Те-рис увернулся, вскинув перед собой пылающий щит. Кинжал снова метнулся вперед, ударил по щиту. Звона не было: клинок прошел сквозь оборону Териса и мгновенно погасил ее.
Забыв о мужчине, существо повернулось к троим парням в оковах. Кинжал оно держало над собой.
– Ша’тес келоран са, Элрит! – выкрикнул Терис. Слова остановили черного. Опустив клинок, он снова повернулся к мужчине и несколько долгих мгновений вглядывался в него немигающими, мертвыми глазами.
– Ша’тес ди сендра ан, – прорычало существо, к явному изумлению Териса, и, разразившись гортанным смехом, повернулось для смертельного удара.
Первая его атака разбросала по полу все, что было в кошеле у Вирра, и Седэн, едва враг повернулся к нему спиной, зашарил по полу и запустил руку под кровать. Давьяну пришло в голову, не выронил ли Те-рис в суматохе сосуд, и он чуть не бросился перехватить парня.
Но Седэн уже нашел то, что искал. Еще одну окову. Когда тварь снова повернулась к нему, Седэн был готов ее встретить.
Он прыгнул вперед, поднырнул под клинком-тенью, запустил руки под черный капюшон и прижал к горлу врага разомкнутые концы обруча.
Леденящий вопль был исполнен боли и муки. Кинжал исчез из руки черного, а сам он запрокинулся назад; окова вплавлялась в его плоть, вырывая из горла пронзительный визг, который вынудил четверых людей зажать себе уши. Когда упал капюшон, Давьян в ужасе отшатнулся. Пепельное нелюдское лицо, но с этого лица смотрели живые человеческие глаза, они впивались в него, моля о пощаде.
А потом существо рухнуло на пол, содрогнулось и замерло.
Терис круглыми глазами смотрел на Седэна.
– Ты…
– …быстро соображаешь, – выдохнул Давьян и похлопал парня по спине – кроме всего прочего, чтобы остановить дрожь в руках. Тяжело дышавший Седэн склонил голову.
– Он мертв? – осторожно осведомился Вирр.
Внизу что-то с грохотом повалилось, зазвучали сердитые голоса. Терис издал стон и заметался по комнате, собирая скудные пожитки.
– Надо уходить. Всем. – Он многозначительно глянул на Седэна. Рыжеволосый помедлил, но кивнул не без облегчения.
Долю секунды Давьян таращился на старшего, не понимая, что его напугало. Потом догадался: Терис применил дар. Через несколько минут, если не меньше, здесь будет полно стражи Гил’шар.
Они сбежали по лестнице и незамеченными выскользнули наружу черным ходом. На улице даже в сумерках было полно народу; уже затесавшись в толпу, Давьян рискнул обернуться. Как раз в этот момент в гостиницу врывались солдаты – около двух десятков мрачных мужчин. Даже издалека Давьян заметил в их руках щупы и заготовленные ловушки.
Город был велик, и люди на его грязных, темных улочках не обращали внимания на спешащих беглецов. Давьян ежился от каждого случайного взгляда, но до восточных ворот они добрались без заминки.
– Куда теперь? – впервые после бегства