Енисейского казачьего полка А.С. Суриков, дед художника (1794–1854).
Из фондов Музея-усадьбы В.И. Сурикова
После реформ М. М. Сперанского в Красноярске с округом остались две сотни казаков (в 1862 году – 160 дворов и 379 душ мужского пола), а прочие сотни Енисейского казачьего полка расселили по округам губернии. Казаки, особенно станичные, постепенно растворялись в среде мещан и чиновников. Это отчетливо прослеживается на старожильческой казачьей семье Суриковых, откуда вышел наш замечательный художник. Дед Василия Ивановича Сурикова, полный тезка внуку (1786–1836), как сын отставного пятидесятника добился почти максимума возможного на службе. Он стал командиром 2-й сотни Туруханской казачьей команды. О нем Василий Иванович вспоминал: «У деда, у Василия Ивановича, что в Туруханске умер, лошадь старая была, на которой он всегда на охоту ездил. И так уже приноровился – положит ей винтовку между ушей и стреляет. Охотник был хороший – никогда промаху не давал. Но стареть начал, так давно уже на охоту не ездил. Но вздумал раз оседлать коня. И он стар, и лошадь стара. Приложился, а конь-то и поведи ухом. В первый раз в жизни промах дал. Так он обозлился, что коню собственными зубами ухо откусил. Конь этот – Карька, гнедой, огромный – после смерти его остался. Громадными правами гражданства пользовался. То в сусек забредет – весь в муке выйдет. А то в сени за хлебом придет. Это казацкая черта – любят коней».
Его жена Наталья Афонасьевна (1784–1852) пережила мужа и умерла в возрасте 88 лет. Из троих сыновей двое (Марк и Иван) продолжали казачью службу. Марк Васильевич (1829–1856) дослужился до хорунжего Енисейского казачьего конного полка, то есть получил первый офицерский чин.
Хорунжий М.В. Суриков, дядя художника.
Акварель В.И. Сурикова. Из фондов Музея-усадьбы В.И. Сурикова
Художник незадолго до своей смерти рассказывал поэту М. Волошину: «Дяди, Марк Васильевич и Иван, образованные были. Много книг выписывали. Журналы «Современник» и «Новоселье» получали. Я Мильтона «Потерянный рай» в детстве читал, Пушкина и Лермонтова. Лермонтова любил очень. Дядя Пеан Васильевич на Кавказ одного из декабристов переведенных сопровождал, – вот у меня есть шашка, что тот ему подарил. Так он оттуда в восторге от Лермонтова вернулся. Снимки ассирийских памятников у них были… Дядя Марк Васильевич, он уже болен был тогда, мне вслух «Юрия Милославского»(писателя М. Н. Загоскина – Г.Б.) читал. Это первое литературное произведение, что в памяти (моей— Г.Б.) осталось… Дядя Марк Васильевич и Иван Васильевич оба молодыми умерли от чахотки. На парадах простудились. Времена были николаевские – при сорокаградусных-то морозах в одних мундирчиках. А богатыри были. Непокорные. Когда после смерти дедушки (двоюродного Александра Степановича в 1854 г, – Г.Б.) другого атаманом назначили, им частенько приходилось на гауптвахте сидеть».
Выписка из метрической книги Красноярской Всехсвятской церкви о рождении В.И. Сурикова
13