немыслимую мзду. Но для того, чтобы контролировать Шелковый путь, Туран должен полностью перейти под твое подчинение, твой меч и господство должны быть всесильными. В противном случае… о Туране говорить не имеет смысла.
Тамерлан растерянно посмотрел на него.
– Разве это невозможно?
В запрятанных под бородой губах вновь появилась многозначительная улыбка, но Сейид быстро спрятал ее, приняв серьезный вид.
– Конечно, возможно! Ты правильно поступил на курултае, посчитав, что не достоин быть ханом, и ограничился званием эмира. Это хороший намек людям из рода Чингисхана. И еще: основной вопрос не в звании, а в том, на чьей ты стороне сегодня.
От этих слов устада Тамерлан почувствовал легкое опьянение, вытянул из-под себя левую ногу, протянул в сторону костра и жизнерадостно сказал:
– Верно говоришь, устад, сила не в истине, истина в силе! Там, где есть насилие и меч, там есть сила!
От этих внезапно сказанных слов Сейид Берке растерялся. Он не учил Тамерлана таким вещам. «Откуда у него такие опасные мысли? – подумал он. – Может, в свое время я что-то неправильно ему объяснил? То, что он философ, я знал, но не думал, что он будет думать о таких плохих вещах».
Озвучить эти мысли означало повернуть разговор в нежелательное русло, но кое-что довести намеками, подспудно следовало бы.
– Сын мой, я знаю, что ты – один из избранных Аллахом, – сказал устад, подняв обе руки вверх, – перед его силой и мудростью не устоим ни я, ни ты, ни армия.
Тамерлан понял, что он хотел сказать и устыдился своих слов, сказанных по молодости. Вновь подтянул левую ногу под себя. Виновато посмотрел на устада.
– Прости меня, устад! Кажется, я богохульствовал.
Извинение собеседника подняло настроение Сейида.
– Сын мой! – тяжело заговорил Берке с еле ощущающейся печалью в голосе. – Запомни одну истину. Меч никогда не может быть истиной! Но если он работает на нее, это уже сила и с этой силой можно разговаривать.
Тамерлан не совсем понял эту мысль устада, но ее цель осознал.
– Но что надо сделать для того, чтобы полностью завладеть Тураном, устад, подскажи.
Берке этот вопрос ждал как вывод из ночного разговора. Он очень терпеливо и очень долго ждал этот миг. Но он стал спешить, и чтобы держать собеседника в ожидании, опять стал ворошить угли в костре. Чуть погасший костер вновь разгорелся. Почувствовав, что Тамерлан внимательно смотрит на огонь, переменил тему.
– Видишь этот костер? Ранее он чуть погас. Я поворошил угли, они вновь разгорелись. Значит нужно вмешательство со стороны, иначе совсем погаснет. Ты понимаешь?
Эмир на эти мудрые слова восхищенно покачал головой.
– Конечно, понимаю, устад! Если в любой вопрос вмешиваться, он будет жить, стоять на ногах, если пустить на самотек, превратится в пепел как он. – И Эмир показал рукой на костер.
Сейид остался очень доволен этими словами Тамерлана и незаметно, подняв руки, послал