души так, как сейчас чувствуем ясное небо над французской землей; весенние побеги; зарождение новой жизни в чахлых ветках деревьев. Мы увидим итальянские плантации! Можно побывать в Тоскане. Я слышала, там непередаваемый закат! Он ложится на бескрайние поля красным золотом, что даёт сухим стеблям золотистый отсвет, и начинает казаться, что та земля – единственная матерь вулканов, огня, свидетельница пролитой крови на сельских тропинках во время войны. Те яркие зелёные долины с невысокими холмами обширны и напоминают море, в котором катятся непохожие друг на друга волны. Удивительный край! Мне рассказывала о нём тетя Альда, она как раз живёт вблизи Тосканы. А ещё отправимся в Венецию! Заберёмся в гондолу, поплывем по узкому каналу безмятежной воды, будем вкушать вино под старые мелодии и глядеть, как в освещенных зданиях, окружающих воду, резвится мирная итальянская жизнь.
Поймав кураж от собственных видений, Эмма усердно украшала их жестами. Её намерением было пленить Фрэнка поездкой медового месяца, придать ей необходимого романтизма и тем самым воспламенить его чувства. Она заметила до свадьбы, что к поездке в Рим он относится с пренебрежительным равнодушием, будто бы едет только, чтоб не огорчить жену. Подобные наблюдения омрачили Эмму, которая, отнюдь – так хотела посетить Италию, что видела сны и проснувшись, хотела поехать ещё больше. Её ясно-голубые глаза светились счастьем. Молчание удлинялось, и Эмма, вспорхнув от собственных мечтаний, повернула голову к Фрэнку. Он грустно смотрел вдаль.
– Дорогой, ты меня не слушаешь?
– Слушаю, – он вяло улыбнулся.
– Прости, прости! Я сегодня слишком много говорю. Ты бы знал, как сильно я хочу поехать. Я только и живу, вычеркивая дни до нашего отбытия. Правда, мы будем самыми счастливыми?
– Да, будет чудесно, – сухо вставил он.
– Чудесно?! Да это будет лучшее время в моей жизни! Мне хочется осмотреть всё! А ещё прикупить кое-что из украшений. Ювелиры там тоже рукодельные, как и художники, а также скульпторы… Ах, Фрэнк, там прошла целая эпоха выдающихся людей, и от этого бросает в трепет!
Не поднимая глаз, он шёл молча, и Эмма насторожилась.
– Фрэнк, что с тобой? Ты со мной не согласен?
Он оттягивал ответ паузой. Затем тон его речи преобразился в спокойную бездушную какофонию.
– Милая, нам придётся отложить поездку до июля следующего года. Летом у меня продолжится практика, а следующий год завершающий, и я получу диплом. Я не могу покинуть Морель сейчас.
Застопорившись на месте, Эмма в изумлении одернула свою руку. Фрэнк тоже остановился, устало поглядев на жену.
– Скажи, что это шутка, Фрэнк!?
– К сожалению, нет… Я вынужден остаться.
– Но как же так? Мы должны были ехать после свадьбы, потом отложили поездку до лета, а теперь… Пойми, прошедшие месяцы меня тешила мысль, что наше путешествие состоится. Я столько говорила с тобой о нём, и ты соглашался! – Она перевела дух. – Ты бессовестно