народ – это не её предназначение. А то, что Ельцин науськал танкистов на расстрел парламента, так, что с него возьмёшь – бухарик.
Во-вторых, в присяге говорится: «…Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины – Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Вооруженных Сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами».
Вот такого приказа от правительства Советская Армия не получила.
Бухтят о смысле жизни
Философы, как дети
Бухтят, не понимая, что смысла вовсе нет!
Людишки словно слизни
Прижились на планете,
А космосу, вселенной до них и дела нет!
ЛЮБА ЖЕЛЕЗНОВА
Розетка на потолке парадной
У царского генерала Давлетшина, семья которого жила до революции на втором этаже дома эмира Бухарского, было три дочери: Вера, Надежда, Любовь. Две первые девушки были полноправными членами семьи, а Люба была изгоем. У неё и фамилия-то была не такая как у всех домочадцев, то есть, была она не Давлетшина, а Железнова.
В шестнадцать лет Любушка безоглядно влюбилась в корнета Николая Железнова. Любовь была взаимной и плодотворной: девушка вскоре забеременела, но еще не догадывалась о таком подарке судьбы.
Начинался июнь. Полк, в котором служил Железнов уходил в летние лагеря под Красное Село. При расставании влюбленные договорились обвенчаться сразу же после возвращения корнета из лагерей. Но тут германец напал на Россию, и полк Железнова был прямо из лагерей брошен на позиции.
Только месяц и провоевал корнет. В одном из боев он был ранен и скончался в полевом госпитале. Любушка, узнав о смерти возлюбленного, впала в прострацию, а когда проявились признаки беременности, два раза пыталась покончить с собой, но бдительная Ксения Азизовна, мама Любушки, оба раза предотвращала несчастье.
Когда жена генерала сообщила Давлетшину о беременности Любы, тот взъярился и приказал обратиться к медикам, чтобы прервать беременность. Ксения Азизовна сказала, что уже поздно.
И по мусульманским понятиям, и по великосветским взглядам внебрачный ребенок – позор для семьи. Чтоб избежать позора, генерал отрекся от падшей дочери. Её отделили от остальных членов семьи, поселив в маленькой комнате для прислуги. Любе запрещалось появляться на приемах, которые часто устраивались в доме Давлетшиных. Ей не разрешалось участвовать в семейных трапезах. Она потребляла пищу, которую приносила ей горничная, в своей комнатушке.
Вере и Наде было категорически запрещено общаться с опальной сестрой. Попытался генерал распространить такое запрещение и на жену, но Ксения Азизовна резко отпарировала по-татарски: «Это моя дочь. Здесь ты мне не указ!»
Любе