ее.
Он был шокирован, когда узнал, что она невеста Зуфара. Но с тех пор он больше не упоминал ни о нем, ни о королевской семье. Они изредка говорили только о королеве Намани. Амире показалось, что Адир отзывается с почтением о покойной королеве. Но то, что лично она думала о королеве Намани, как бы это ни противоречило его мнению, сегодня не имело значения.
Сегодняшняя ночь принадлежит только ей и Адиру.
Она будет просто женщиной по имени Амира и не станет ни о чем его расспрашивать. Хотя он наверняка честно ответил бы на все ее вопросы.
Несмотря на его очаровательное остроумие и поддразнивание, Адир держится с ней довольно отстраненно. Это обычное, сдержанное высокомерие мужчины, знающего себе цену. Но в глубине души он настоящий защитник, потому что он пришел в ярость, увидев синяк на ее лице.
– Ты замерзла? – спросил он, когда она вздрогнула от этой мысли, и Амира кивнула.
Через мгновение он надел на нее свой пиджак.
Лунный свет резче выделял острые черты его лица. Амира чувствовала запах его тела, несмотря на головокружительный аромат цветущего жасмина. Они прошли по небольшому лабиринту к знаменитому фонтану, освещенному большими латунными фонарями.
Амира бывала во дворце бесчисленное количество раз и все же никогда не видела этого уютного места посреди лабиринта. Повсюду царила интимная атмосфера, которая усиливалась осознанием того, что король Тарик построил лабиринт, чтобы порадовать свою жену – королеву Намани.
Галила ни разу не говорила, что ее матери понравился или не понравился этот лабиринт.
Стояла красивая, волшебная ночь, словно сама Вселенная дарила Амире все, что та хотела.
Казалось, центр лабиринта предназначен для нее и Адира. Высокие изгороди обеспечивали уединение, а вода в замысловатом фонтане создавала звонкий фон, заглушающий все остальные звуки.
Амира остро ощущала близость Адира, который держал ее за руку.
– Почему ты стала медсестрой? – спросил он.
У нее потеплело на душе.
– Когда я была маленькой, моя мама часто говорила о том, как она мечтала изучать медицину. Она купила мне игрушечный набор доктора, и мы с ней играли… Она была пациентом, а я врачом. По-моему, ей нравилось играть так же, как и мне. Потом она внезапно заболела. Я сидела рядом с ней и делала уроки. А потом она… умерла. Я всегда была отличницей. Но когда я заговорила с отцом на тему изучения медицины, он был категорически против. Он сказал, что у меня более почетное предназначение.
Вскоре мы с Зуфаром сыграли официальную помолвку, а потом на каком-то королевском ужине я сказала ему, что хочу учиться на медсестру. Это поможет мне работать с различными детскими благотворительными организациями в будущем. Но мне придется получить его разрешение. Если бы тогда Зуфар дал мне свое согласие, я бы никогда ничего не просила у него до конца своей жизни. По-моему, именно тогда он один-единственный раз внимательно посмотрел на меня.
– И что он тебе сказал?
В голосе Адира слышалась странная напряженность,