Ловя первый выдох даримой невинности. Самое правильное, что происходило в её и его жизни, происходило сейчас. Первый поцелуй, согревший два сердца, объединивший разъединённое.
Возможно, потом они об этом пожалеют. Наверняка пожалеют. Но где-то очень глубоко в душе будут знать, глубинным, настоящим знанием знать, что так должно было случиться. Исчезнут мгновения, и уйдет страх, её и его – за неё, и они снова станут людьми, слишком разными, абсолютно непохожими. И уйдет из глаз, губ и рук невероятная нежность, заменяясь недоумением, смущением, возмущением. Но это было неважно, потому что это будет потом. А пока – пока длилось волшебство…
…Наверное, Богиня улыбалась сейчас, глядя на своих обретавших друг друга детей…
Глава 8
Джайпур и драгоценность
Джаеш задумчиво смотрел на суетящуюся вокруг Амана Савитри. Друг только что заснул после обезболивающего укола. Боль неплохо вымотала его, лишив последних сил, хотя большую часть всего того времени, что они выбирались с кукурузного поля, он провёл без сознания. Устроив Амана в превосходно оборудованном для перевозки лежачих больных автомобиле, Джаеш и Савитри дождались представителя транспортной компании, который обещал доставить машину Амана в Дели, и только после этого Джаеш смог усадить девушку в свой автомобиль. Она категорически отказывалась оставаться без него в автомобиле, напоминая ему напуганного котёнка, и он не настаивал, обнимая жмущуюся к нему в поисках защиты от своих страхов девушку. Он не узнавал всегда бойкую Савитри, которая, казалось, потеряла себя в бушевавшей грозе и проведённых с Аманом часах в автомобиле.
Тот поцелуй… Они очнулись одновременно, отшатываясь друг от друга. Джаеш ждал возмущения, но, похоже, Савитри даже не осознала, что произошло, настолько её измотал страх. Она не отпускала его руку ни на секунду, и он крепко удерживал её, понимая, как она вымотана. Однако, едва они доехали до больницы, все, что разделяло их, вернулось. У Савитри ещё не было моральных сил, чтобы полностью осознать недопустимость, с её точки зрения, своего поведения. Тем не менее она уже держалась от него как можно дальше, вызывая сожаление и раздражение у Джаеша, который видел, что ей до сих пор нужна поддержка. Вот только Савитри не позволяла себе принять её от постороннего, по сути, мужчины. Он понимал. Но не принимал. Руки непроизвольно сжимались в кулаки при виде отчуждения той, которую… Нет. Он обязательно всё решит, но не сейчас.
– Савитри, перестань, – остановил он девушку, в десятый раз поправлявшую одеяло спящему Аману. Раздражение на её заботу, адресованную другому, только подтверждало его предположения о своих невозможных, невероятных, немыслимых, но случившихся чувствах.
Дверь скрипнула, впуская доктора, который принёс счёт на оплату. Оставив Савитри, обессиленно опустившуюся на кресло после его слов, Джаеш вышел из палаты вместе с врачом. Обговорив лечение и перевозку Амана в лучшую больницу Дели, с которой был заключён договор