target="_blank" rel="nofollow" href="#i_004.jpg"/>
Что такое вообще «жить»? И насколько важно жить каждый день?
Обследование показало предынсультное состояние и повреждение сосудов глаза. Это означало, что в ближайшее время на работу я не вернусь. И даже если восстановление займет всего пару месяцев, компания не сможет все это время функционировать без бухгалтера.
В больнице я не могла ни читать, ни смотреть видео. Только спать и думать. О том, что вовремя сданный отчет оказался для меня важнее, чем собственное зрение. Было очень страшно. Быть честным с самой собой вообще страшно. Страшно было даже позвонить на работу и сказать, что я не приду. Тогда я еще не знала, какую свободу может подарить тотальное поражение, однако вдруг поняла, что у меня есть только я. Конечно, были еще родители и Леша, но когда я лежала под одеялом и ничего не видела, а только слышала свое дыхание, единственным человеком, который мог мне помочь, была я сама. Я должна была изменить свою жизнь.
В больнице я почувствовала, что нуждаюсь в чем-то, чего никогда не получу, работая бухгалтером.
Шла вторая неделя моего лечения. В буфете я увидела совершенно лысую девушку с очень бледной кожей. Она была из ракового отделения. Я купила шоколадку «RitterSport», ела ее и пыталась понять, от чего отвлекаю себя сладким? От того ли, что жизнь очень коротка? От того, что я не смогу в ближайшее время работать в полную силу? Или от того, что пора звонить в коллегию и сообщать, что им придется искать другого бухгалтера?
Я позвонила Леше.
– Хочу уволиться, но мне страшно.
Он меня поддержал. Сказал, что найдет другую работу. Главное, чтобы я была здорова.
Его слова очень помогли. Леша – мой самый близкий друг и знает меня лучше многих. А еще я подумала о девушке из буфета. Вылечится она или нет? Сможет ли жить дальше? Что такое вообще «жить»? И насколько важно жить каждый день? Живу ли я, работая бухгалтером? Или, раз со мной случилось такое, с моим выбором профессии что-то не так?
Влажными от волнения руками я взяла телефон и набрала номер финансового директора Светланы.
– Если честно, мне не лучше. Очень прошу – ищите другого бухгалтера. Первое время я побуду с ней, все объясню и покажу.
Светлана была удивлена и попросила приехать в офис, как только меня выпишут. Я пообещала и положила трубку. Больничный коридор вдруг наполнился светом. Впервые за очень долгое время мне показалось, что я приняла правильное решение.
И правда, какой из меня бухгалтер? Чуть что – в слезы. Не при всех, конечно, но чего скрывать? Любая свободная минутка для меня – это журналы с фотографиями, или фотографии в телефоне, или мечты в метро. Никакого удовольствия от жизни. Стоит мне только соприкоснуться с людьми, как это случилось с зарплатным проектом, все сразу идет наперекосяк, и опять – слезы. Любая камеральная налоговая проверка – слезы. По всем приметам – я не на