в камине, а в углу голубовато мельтешил телевизор с выключенным звуком. Все здесь было сделано просто, без лишних наворотов, но с хорошим вкусом– очевидно, интерьером занимался толковый дизайнер, знающий своё дело. В городе не много нашлось бы заведений, способных соперничать с этим, и я ещё раз удивился, почему же раньше про него не знал. Мне сразу здесь очень понравилось. Будучи отъявленным консерватором в душе, я просто не в состоянии воспринимать огромные современные клубы, оснащённые по последнему слову техники супермощным звуком и лазерным светом. Толпы обезумевшей молодёжи, впадающей в дикий танцевальный транс, угнетающе действуют на меня, ассоциируясь с сонмищем инфернальных духов, истерично бесящихся в сполохах адского огня. А вот подобные маленькие тихие бары как раз кажутся мне надёжным пристанищем, где можно на время укрыться от житейского ненастья, переждав бурю в приятной тёплой компании за ненавязчивой беседой, либо просто посидеть в одиночестве, наслаждаясь покоем.
Расположившись за одним из столиков поближе к камину, я не очень громко позвал
– Эй, бармен!– и он тут же появился из двери, ведущей, по всей вероятности, в подсобку. Это был молодой парень около тридцати лет, очень высокий и худой, похожий на шланг. На нём были чёрные джинсы от Версаче и дорогая шёлковая тёмная рубаха с золотой брошкой в виде паука под самым горлом. Что-то отдаленно знакомое промелькнуло в его вытянутом бледном лице, хотя я совершенно был уверен, что никогда его раньше не встречал. Скорее всего, он был похож на кого-то из персонажей голливудских фильмов, которые одно время я смотрел просто взахлёб, пачками покупая видеокассеты. Внимательно глядя на меня холодными синими глазами, он на мгновение встретился со мной взглядом, и что-то похожее на интерес шевельнулось в его вице.
Он вежливо поздоровался:
– Добрый вечер,– и в его голосе я уловил слегка вопросительную интонацию. Неизвестно почему с языка сорвалось:
– Слушай, старина, ты не помнишь, почему Белоснежка жила в лесу с гномами?
Бармен не удивился, словно заранее был готов к подобному вопросу, и рассудительно ответил:
– Судя по всему, она была законченной нимфоманкой с совершенно извращёнными эротическими фантазиями.
Я лишь вздохнул, глядя, как чья-то грязная волосатая пятерня смачно раздавила размытый от времени чистый детский образ, запечатлённый в памяти.
– Я не имел в виду порномультик, старина, ты меня не понял. Впрочем, ладно, это не существенно. Дай мне, пожалуйста, очень сладкого чаю с лимоном и несколько бисквитов.
Тень понимающей усмешки быстро скользнула по его губам, как будто отметив какой-то вывод, но вполне возможно, что мне это только показалось. Во всяком случае, он совершенно не изменил свой вежливый тон и спокойно проговорил, поблескивая белыми зубами.
– К сожалению, у нас нет ни чаю, ни пирожных. Могу предложить вам кофе и шоколад.
Я чуть призадумался, но бармен