притоптали?
– Где взвешивание? Здесь, в конторе, или на эстраде?
Кульга хмуро смотрел перед собой, как будто бы в первый раз видел армейский автобус, боксеров, потом, махнув рукой, быстро зашагал к воротам. Спортсмены недоуменно переглянулись и гурьбой пошли за Григорием.
У входа в парк на большом фанерном щите висела афиша, красочно выполненная художником. Еще издали бросались в глаза смугло-коричневые фигуры боксеров и короткое слово – «Бокс». Под ним, четким шрифтом: «Встреча сборной команды Краснознаменного Балтийского флота со сборной Ленинградского военного округа». Дальше несколько фамилий участников и их титулы.
Миклашевский, проходя мимо, скользнул взглядом по афише, встретил свою фамилию, и как-то стало теплее на душе. Он не был тщеславным, но известность имеет притягательную силу, и наверняка мало отыщется людей, которые останутся равнодушными к ней.
Контролерши, пожилые женщины, не спрашивая билетов, посторонились, пропуская военных. Одна из них, с печальными глазами, грустно вздохнула:
– Сыночки, проходите… Проходите…
Кульга шел, не оглядываясь. Боксеры старались не отставать от него. Беспокойство командира невольно передавалось им, хотя никто из спортсменов даже не догадывался о том, что произошло.
Тяжеловес повернул от ворот налево и направился к легкому летнему строению из дерева и стекла, ярко раскрашенному, над входом которого красовалась вывеска: «Ресторан».
Ресторан оказался почти пустым, хотя обычно в воскресный день в нем трудно найти местечко. Одинокие посетители молча пили и ели, быстро расплачивались и уходили.
– Сдвигай столы, – приказал Кульга.
Боксеры забеспокоились, каждый стал прикидывать сколько и чего сможет съесть.
– Мне сметаны полстакана, – Васказян показал пальцами.
– Я ничего есть не буду, пока не встану на весы, – категорично заявил Чернов. – У меня вес!.. Норма!..
– Я тоже не могу, – решительно сказал Костя и, сверкая глазами, уставился на тяжеловеса. – Зачем привел нас, Гриша? Смеешься, что ли?
– Заткнись! – грубо оборвал его Кульга и жестом показал на стулья. – Рассаживайтесь!
Подошла официантка, полногрудая и рослая, с белым передничком.
– Меню смотрели?
– Пиво есть? – спросил Кульга.
– Есть, свеженькое.
– Каждому по кружке и по сто граммов. Ну и какую-нибудь закуску.
Официантка понимающе кивнула и удалилась.
– Тяж, ты обалдел! – Чернов вскочил. – Перед боем пить водку?!
Миклашевский смутно догадывался, что свершилось что-то тяжелое и непоправимое, что боксерский матч, возможно, и не состоится. Смутное беспокойство охватило его. Игорь хмуро и зло посмотрел на Чернова, и тот сразу прикусил язык.
Официантка принесла наполненные пивом кружки, стопки, графин с водкой и гору закуски.
– Сдвинем кружки, ребята. На счастье, на удачу!.. Может быть, никогда больше не придется вот так, всем вместе, – глухо произнес Кульга, – час назад, в двенадцать, выступал по радио Молотов…
За