Я думала, ты будешь долго на поезде ехать.
Федор Васильевич улыбнулся:
– Поезд медленно едет. А я в самолете к вам прилетел. Собирайтесь, мама.
Дунул ветерок, тополь покачал головой, уронил к ногам старухи золотой прощальный листок. Федор Васильевич, когда поднял свою ношу и направился вслед за матерью в хату, нечаянно наступил на листок лакированным городским полуботинком.
В поезде и в самолете, а потом в автобусе городского маршрута старуха настороженно заглядывала сыну в лицо, как доверчивая собака, которую строгий хозяин впервые привел в лес. Вокруг было много людей, стояли большие дома, мчались автомобили, а старуха всю жизнь прожила в малолюдном селе, ей было тревожно и боязно. Федор Васильевич понимал настроение матери и хотел как-нибудь приуменьшить в ней растерянность и тревогу, но не знал, как это сделать, отводил глаза и показывал матери проплывающие в окне автобуса памятники и магазины.
– Аленка! Денис! Идите скорее сюда! Посмотрите, кто к нам приехал! – воскликнула Нина Петровна, жена инженера Зозули, встречая в прихожей свекровь. Она аккуратно поцеловала старуху и улыбаясь посмотрела на нее. – Ну, здравствуйте, Таисья Макаровна. Ничего, если я буду вас так называть? Ведь мы с вами ни разу не виделись… Раздевайтесь, снимайте пальто. Федя, ну помоги же!
От этих слов старухе сделалось легче: она в дороге тревожилась и хотела придумать какие-нибудь хорошие слова для первой встречи с невесткой, но так и не придумала ничего, а теперь видела, что это не нужно было, можно просто так поздороваться и обняться с родным человеком.
Из комнаты в прихожую выбежал мальчик – Дениска. Старуха его помнила младенцем на фотокарточке, а теперь это был уже первоклассник. Она растерялась, посмотрела на сына и на его жену виновато:
– Ой, как же так я забыла… Надо было гостинчиков привезти, хоть конфеточку или игрушку.
– Да ладно, не обязательно, – успокоил ее Федор Васильевич, а Нина Петровна засмеялась и сообщила:
– Вы сами, Таисья Макаровна, для них лучший гостинец. – И крикнула в комнату через дверь. – Аленка! Ну иди же сюда, поздоровайся с бабушкой, я кому сказала!
– Проходите, мама, что же вы? – сказал, волнуясь, Федор Васильевич и взял ее осторожно под локоть.
В большой комнате старуха увидела торжественные цветы в сверкающей вазе. Все блестело вокруг: застекленные книжные полки, сервант с хрусталем, высокое зеркало с тумбочкой в дальнем углу, большой телевизор на тоненьких ножках, паркетный пол, застеленный ярким ковром, и люстра, сделанная словно из множества светящихся льдинок. Таисья Макаровна опять немного встревожилась среди этих богатых вещей, сделала несколько робких шагов и остановилась, оправляя на голове платок. Девочка в школьной форме, с белыми бантиками в тонких косичках, подошла и отрывисто чмокнула бабушку в щеку. Таисья Макаровна улыбнулась и погладила ее по голове.
– Ой, Аленушка, какая ты большая уже…
– Садитесь