должен быть совсем особый режим. Долина нас пустила, она смотрит, как мы ведем себя. Думайте, что хотите, но она на нас смотрит. Мы должны ее беречь и не обижать. По минимуму рубить. Без нужды лучше вообще ничего не рубить. Жечь костры тоже будем по минимуму.
Так, что дальше? Мусорную яму надо будет сделать. Непищевой мусор будем стараться выносить из Долины, а то быстро тут загадим все. Хоронить его будем в Предбаннике или где-то еще подальше. Да и пищевой, может быть, тоже. Надо подумать.
Да, и пока что поодиночке стараться не ходить. И кто-то всегда чтоб был в лагере. Осторожность пока не помешает…
– А можно хотя бы пописать сходить поодиночке, гражданин начальник? – съехидничал Крис. – Ну, что ты, Высокий, так смотришь, правда? Я, что, теперь и слова не могу сказать, да? Я вообще молчал всю дорогу.
Все засмеялись: Крис молчал всю дорогу – отличная шутка!
А вечером у костра все вперебой делились впечатлениями.
– Запахи везде – это с ума сойти!
– А это вот что за цветок, Ледок? Лесной, а ты знаешь?
– А я нашел вишню! Правда, кисловата еще.
– Для мусорной ямы место вроде есть, туда вот метрах в ста.
– А на том берегу какие-то, вроде как, зайцы днем бегали. А может, и барсуки, не разобрал.
– Ну да, конечно, они же практически неотличимы!
– Мы с Лесником присмотрели место для переправы. Завтра попробуем. Вот, думаю, что еще нам надо сверху взять из снаряжения, – говорил Высокий.
– А мы вон там видели кедр.
– Не может быть! Здесь – сибирский кедр?
– Точно! Ледокол его чуть не завалил лбом. Но кедр в последний момент увернулся!
Ледокол добродушно отбивался от дружеских подколок:
– Да ну вас, трепачи!
– Тут вообще такой, можно сказать, зоопарк для растений.
– Флоропарк.
– А птицы!
– Да, как здорово здесь птицы поют!
– Ага, особенно дятлы.
– А, кстати, знаете, что у дятлов стук – это их телеграф такой?
– Да, это они передают друг другу, что приплыл Ледокол, а это значит, что всем – крышка!
Тут Ледокол встал и медленно, с расстановкой произнес:
– Некоторые, – выдержав тяжелую паузу, он обвел всех суровым взглядом, – ошибочно полагают, что мое терпение беспредельно.
На несколько секунд стало тихо. Потом был взрыв восторга:
– Ледокоша, это гениально!
– Вот это сказал, так сказал!
– Высечь на мраморе – на века!
– Шекспир отдыхает!
– Это будет посильнее, чем «Фауст»!
– Чем «Илиада»!
– Чем «Колобок»!
Ледокол не выдержал и сам засмеялся:
– Да идите вы, звездоболы хреновы!
– Вот что здесь радует – никаких следов человека.
– В этой ситуации – радует.
– Вообще, какое-то радостное место.
Так шумели они целый вечер, делясь впечатлениями, смеясь, перебивая друг друга, как мальчишки. Высокий же