Аргамон отступил.
Ринар преодолел расстояние, разделяющее его кабинет и комнату девушки в считанные секунды. Прерывистый стук, и он нетерпеливо дернул ручку, врываясь в ее мир.
Он никогда раньше не заходил в эту комнату. Никогда подумать не мог, что ворвется в девичье царство вот так просто – без стука, обуреваемый миллионом мыслей и чувств.
Времени окидывать взглядом комнату, оценивать, много ли своего Альма привнесла со времен появления здесь, не было.
Альма лежала на широкой кровати, уткнувшись лицом в подушку. Приглушенное рыдание било по ушам вошедшего, а плечи девушки мелко дрожали.
– Альма, – он окликнул ее настолько тихо и ласково, насколько был способен. Не хотел испугать, чувствовал вину и, что самое странное, боялся…
Она, несомненно, услышала обращение. Услышала, и еще несколько долгих секунд рыдания продолжали сотрясать хрупкое тело, но стоило информации дойти до ума, Альма застыла.
Меньше всего она хотела сейчас видеть его. Видеть его, а еще, чтоб он видел ее унижение. Ведь слезы – это унизительно. Плакать от чувств – высшая степень глупости. И как ни странно, именно это заставило поток слез прекратиться.
– Альма, посмотри на меня, – на ее плечо легла рука, а голос Ринара звучал так ласково, что невольно захотелось действительно посмотреть, а потом разрыдаться уже у него на руках. Но и это было бы глупо.
Сбросив со своего плеча руку мужчины, Альма села на кровати. Села так, чтоб ее припухшее, мокрое от слез лицо не было видно виновнику. Рвано выдохнула, пытаясь справиться со слезами, застрявшими где-то в горле, а потом прошлась ладошками по щекам, вытирая остатки доказательства своей слабости.
Ринар следил за всеми манипуляциями молча. Она снова его удивляла. Увидев ее в комнате рыдающей, он приготовился долго утешать, но в утешениях она, кажется, не нуждалась. Слишком сильная и гордая, чтобы демонстрировать свою слабость другим.
– Альма, – он опустился на кровать за спиной девушки. Разговаривать с ее затылком было немного не тем, на что он надеялся, но требовать от нее большего внимания, мужчина не мог. – То, что произошло, ты не виновата, это просто…
– Что во мне не так, мой лорд? – она обернулась сама. Обернулась, демонстрируя совершенно сухое уже лицо, но боль, плещущаяся на дне зеленых глаз, осталась.
– Ты не виновата, Альма, это я…
– Что? – впервые она позволила себе перебить его. И стыдно за такое свое поведение не было. – Я люблю вас, милорд. Вы в этом виноваты? – зато в душе проснулся гнев.
Сейчас его попытки взять вину на себя казались глупейшими, сквозящими жалостью, в которой девушка не нуждалась. Он-то как раз не виноват. Не виноват в том, что не стал притворяться только ради того, чтоб не обидеть ее чувства. Во всем виновата она. И ненавидела сейчас она тоже только себя.
– Это пройдет, тебе только кажется. Это скоро пройдет.
– Вы так уверены? Вы так уверены, что пройдет? – по щеке снова покатилась слеза, Ринар инстинктивно потянулся, собираясь стереть ее, но Альма его