давно уже не сержант, художник, а ты не командир полка, пенсионер, – напрягся он. – Еще раз погладишь по голове, в лоб дам.
– Но-но! Как ты со старшим по званию, с заслуженным человеком разговариваешь!..
– Давайте лучше споем, чево попусту языки чесать, – попыталась, было, вмешаться бабушка, но расходившиеся вояки уже сцепились друг с другом, видимо, вспомнив свои былые подвиги.
Дед встал и как старый партизан попытался разнять бывших фронтовиков, но получил локтем по лицу и упал. Общими усилиями порядок был все-таки восстановлен, но гости вскоре ушли. Праздник был испорчен.
Мать выговаривала отцу в передней, дед мрачно курил самокрутку, выбросив трубку под стол, а бабушка повела возбужденного внука в спальню…
Наутро Ванька вскочил рано и, памятуя о вчерашнем, выбежал на кухню, где опохмелялись дед с отцом, стукаясь стопками и хрустя малосольными огурцами с капустой. На столе дымил паром самовар.
– Извини, тесть, погорячились малость вчера, – сокрушался отец, поглядывая на вспухшую губу деда. Тот потрогал ее, хмыкнул.
– Так мне и надо, дураку старому. Двое дерутся – третий не встревай, вот и получил. Хорошо еще, глаз цел остался.
Ванька жалостливо поглядел на разбитое лицо деда и сел за стол посреди них, чтобы никого не обидеть. Из передней вышла нарядная, как всегда, мать, бабушка подала на стол стопу свежеиспеченных блинов со сметаной, мир был восстановлен, все принялись молча завтракать…
– Ну, сынуля, мы по делам пойдем, к моим заскочим, скоро придем, – пообещал отец, и они с мамой ушли, оставив расстроенного Ваньку наедине с дедом и бабушкой.
– Приехали только мальчонку расстраивать, – бормотала бабушка, опасливо поглядывая на мрачноватого деда, дымящего козьей ножкой.
Ванька залез под стол и стал играть с трубкой, делая вид, что курит и затягивается при этом…
– Бабушка, а когда родители уедут? – спросил он из-под стола.
– Я почем знаю, у них спроси, – ответила бабушка.
– А когда они снова приедут, насовсем?..».
– Ванюшка, вставай, – бабушка легонько трясет разметавшегося во сне внука за плечо, – полпятого уже, али не пойдешь?
Ванька очумело вскакивает и, схватив в сенях удочку, выбегает из дома. Увидев друга, копающего за сараем червей, рысью бежит к нему.
– Долго спишь, Емеля, – недовольно бубнит Васька, и мальчишки, подхватив удочки и банку с червями, спешат вниз по переулку к реке.
Пробравшись по плетням к тихой заводи, насаживают червей на крючки и, поплевав на них для верности, забрасывают в воду…
– Рано еще, зря торопились, – бурчит Ванька, глядя на недвижно стоящие в заводи поплавки, освещенные первыми лучами солнца.
– Не проснулись пока наши рыбки, – согласно вздыхает Васька.
Ванька нетерпеливо меняет место и с надеждой закидывает удочку: поплавок поплыл в сторону и резко ушел под воду, Ванька дернул и, блеснув в воздухе, рядом с ним упал растопыренный ерш.
– Есть один, – счастливец насаживает