моряки занимают привилегированное, но не главенствующее положение. Нетривиальная особенность сообщества – второй по значимости класс не стремится к власти, его положение гарантировано правящим кланом и уникальными морскими навыками.
В правящем клане отчётливо проявляется оппозиция, что очень необычно, на власть совершенно не претендующая. Оппозиция стихийная или природная, некое проявление духа хаоса и анархии в вечном противостоянии началу порядка. Неждан и Плюшевый просто делают, что считают правильным, как это нравится им самим. Причём, оба учитывают позицию остальных и стараются никому не мешать, что, по их мнению, даёт им право без эмоций устранять помехи на своём пути к самим неведомой цели. Возможно, звучит излишне поэтично, только они и вправду, кажется, законченные романтики.
Их присутствие в клане более чем оправдано и полезно, их особенности эффективно используются руководством, что в дальнейшем должно привести к непредсказуемым побочным результатам. Впрочем, Полю Головне, Люту, одному из главных идеологов клана, всегда нравилось играть с огнём.
Ситуация в развитии.
Сталкеры ищут и находят свои роли в общей игре, например…»
Квантум. «Бродяга».
Неждан прав, мысли сходятся не только у идиотов и гениев. Руда осознавал это очень хорошо, отменив обсуждения и мозговые штурмы – они и так думали об одном и том же. Только на эту тему лучше думать в одиночестве и решения принимать самостоятельно.
Мысль простенькая – все они скоро погибнут. Пусть удались мятеж, грабежи и бегство, да и то, за них пришлось платить жизнями. И даже это по большому счёту неважно – они все до единого обречены – как сказал Джим, океан это надёжно гарантирует.
Но вот выводы сталкеры делали разные, и каждый принимал свои решения. Начнём с Черныша, ему, если не считать Неждана и Плюша, было проще остальных. Если двое простецких отморозков естественным для себя образом решили разделить со своими ребятами любую судьбу, какой бы она ни была, то студент филолог вспомнил, что он в недавнем прошлом боец-контрактник.
По сути со времён контракта в его жизни почти ничего не изменилось – тогда, как сейчас, он не сомневался в собственной гибели. Он и на корабле дураков так же уверен, что смерть его будет бессмысленной, но как и на войне он обязан сделать всё для того, чтобы она не стала дурацкой.
Прежде всего, следовал вывод о насущной необходимости работы с молодыми. Такие ребята своей дуростью обычно сперва подводят в «безвозвратные» двух-трёх опытных бойцов и лишь после этого готовы загнуться от первой же пули.
Единственный способ избавиться от дури – не оставлять ей времени, нужно чтоб духи любую свободную секунду использовали по прямому назначению – на сон, и чтоб секунд этих им выпадало бы как можно меньше, в идеале – вообще бы их не оставалось, а то ж им по любому снится всякая хрень неуставная! Черныш знал это не понаслышке, то есть по себе, и даже не столько по воспоминаниям о военной юности, сколько по своему сокровищу,