ухмыльнулся – не без некоторой снисходительности. Разве может человек суши оценить в полной мере то, что понятно только будущему человеку моря…
Корабли микенцев нарисовались на горизонте совершенно неожиданно. Они так быстро шли, – ветер был попутным, дул с северной стороны, – что вскоре оказались у отведенного им причала, оборудованного для торжественной встречи. Наверное, о том, что прибывают гости, правителю острова доложил «аргус»[35], который дежурил в башне, построенной на самом высоком холме. Он должен был неусыпно наблюдать за морем, чтобы не пропустить появления чужеземных торговых кораблей, а главное – вражеского флота.
Если так случалось, он зажигал бочку горючей смеси – древесная смола вперемешку с оливковым маслом и животным жиром. Днем жителям острова о вражеском нападении сообщал густой черный дым, но в отличие от дыма маяка он поднимался к небу не ровным столбом, а клубами, через равные промежутки времени, благодаря хитро устроенной сигнальной емкости. В темное время суток тревожным сигналом был огонь красного цвета – из-за разных добавок в состав горючего вещества.
Правитель Аминисо уже был в годах, но его величавая широкоплечая фигура все еще поражала мощью и тонкой талией; собственно говоря, как и у всех Высших, ведущих свой род от первого Миноса. Одежда, обычная для юношей и мужчин всех сословий, в такой торжественный день ему не приличествовала. Она была очень простой и состояла из кожаного пояса, от которого шел передник, закрывающий бедра. Он надевался таким образам, что спереди ниспадал углом, а его вертикальная кромка шла наискось от бедра к колену другой ноги. Передники для каждодневного ношения делали из ткани с вытканными цветными узорами. У придворных узоры на передниках из очень дорогого виссона[36] вышивали золотом, а к поясам приклепывали золотые чеканные пластины.
Хозяин Аминисо надел длинную цветную юбку, а поверх нее – похожее на сетку одеяние из крученых золотых нитей. А еще на нем была красная хлена с вышивкой из очень тонкой шерсти – дорийский[37] четырехугольный плат, обернутый вокруг тела и прихваченный на плечах серебряными заколками с драгоценными камнями. Его пальцы были унизаны золотыми кольцами, а на голове высился потрясающе красивый головной убор – высокая шапка с ажурным золотым ободком, украшенная жемчугом и пышными перьями какой-то диковинной птицы из страны Нуб.
Рядом с ним стояла и его жена. Когда-то она была первой красавицей Аминисо, но годы сделали свое дело: посеребрили густые черные волосы, витыми локонами ниспадающие на плечи, и проложили морщинки, которые она тщательно скрыла специальной пастой – под цвет лица. Тем не менее ее фигура все еще была вполне хороша, а то, что должно быть скрыто, замаскировала одежда, – удивительной красоты пеплос – такой же дорийский плат, как у мужа, но не из шерсти, а сотканный из «перьев» – тончайших крученых волокон раковин-жемчужниц.
Она уже не могла открыть грудь,