она бывает маленькой девочкой с умопомрачительными идеями.
– Надо подумать – наконец ответил он.
Позже они пошли завтракать. Люба, оказывается, собиралась к подруге. Когда она ушла, Витя решил, что не будет сидеть в одиночестве, тем более с утра. И он пошёл к Мише.
А оказавшись у Михаила, он заметил типичный беспорядок в квартире. Дело в том, что Миша жил один и он любил устраивать беспорядки. Но для того, чтобы наводить порядок после.
– Доброе утро, Мишань, – ласково сказал Витя в дверях, и улыбнулся.
– Доброе, доброе – сказал Миша и впустил Витю в дом, оставив дверь незакрытой. Они прошли на кухню.
– Кофе будешь? – предложил Миша и взял чайник в руки.
– Буду – ответил Витя и осматривал кухню.
Он заметил открытое окно и пепельницу, стоящую рядом. А пока Миша готовил кофе и за окном начинало дымиться серое утро, Витя решил закурить.
– Мишань, а ты в фирму фанатскую не хочешь? – спросил Витька и преподнёс сигарету к губам.
– Мне, Витяй, нестерпимо хочется есть, пить, спать и разговаривать о литературе. То есть ничего не делать и в то же время чувствовать себя порядочным человеком. Больше мне ничего не нужно, на сегодня.
– У меня Люба свою хочет открыть просто.
– Смешно – он наливал кипяток в две кружки.
– Я не шучу.
– Тогда не смешно.
– Говорит, хочет быть как я.
– Любит тебя, хулиганка.
– Знаю, но как-то это всё не по-женски.
– Ну хочет она, чего пристал?
– Ну да, её дело. Но я себе не прощу, если она с синяками ходить будет.
– Слушай, ты не помнишь я вчера часы свои в баре не оставлял? – спросил Миша и поставил две кружки кофе на стол.
– Нет, я вообще ничего не помню – Витя встал и потушив сигарету в пепельнице, выдохнул дым из лёгких в окно. Потом сел и начал пить.
– Наверно пропил – сказал Миха и потёр руку, на который раньше красовались золотые часы.
– Алкаши – спокойно сказал Витя, попивая кофе.
Они молча пили кофе, изредка улыбаясь друг другу. Позже они расположились в беседке на улице. Дождь моросил, а гром гремел. Ребята были под крышей и сейчас наслаждались днём и спокойствием улицы.
– Как будто небо трещит и ломается – сказал Миша, после очередного раската грома.
– Да уж.
– Ты стал каким-то молчаливым в последнее время. Неужели до сих пор грустишь от потери футбольной компании?
– Я не грущу уже давно. Просто на сердце осадки остаются. И мысли навязчивые.
– Может выпьем?
– Нет, не хочу пить. Пока что.
Они долго молчали и наблюдали за людьми, проходящими мимо.
– И зачем только живёт человек? – спросил Витя, пребывая в грусти.
– Боже. О чём ты думаешь дружище?
– Серьёзно, Миш.
– Ну, чтобы размышлять над смыслом жизни.
Витя задумался.
– Есть ещё вопросы? – спросил Миша.
– Есть – Витя посмотрел на Мишу. – Почему,