со всей ее полнотой —
Как трудно бывает ползти
С гордо поднятой головой!
Горе
Сонм за славу чужую радетелей,
Потуги их неслучайны.
Все мы для славы хотим свидетелей —
Для горя оставляем тайны.
Гостеприимство
Каждому – мера воздаяния,
Кому-то – открыто, кому-то – интимней;
Чем больше у хозяйки самообладания,
Тем более она гостеприимней.
В гостях
– «Да что ты тянешься руками,
Спросить у тебя язык ведь есть».
– «Язык-то есть, не будем дураками,
Рука длинней, ею удобней лезть».
Графомания
От идеи до печати долгий путь проходимости;
Творить или нет – кому-то до фени.
Графоман пишет по внутренней необходимости,
Настоящий художник – ради денег.
Грубость
Грубо своих оскорбив клиентов,
Не попросит продавец прощения;
Грубость – не только отсутствие сантиментов,
Но и намеренное упрощение.
Грезы (женские)
Я
его,
милого,
там найду,
где в бреду
Бога милость
мне спустилась:
судьбы прозренье
и благое провиденье
мне явило в сновиденье
лицо, горящее тем чистым
светом грустным и лучистым,
что исходит от звезд мерцаний,
достойных громких восклицаний.
«Милая, – мне услышать довелось, —
то время не пришло, когда полувсерьез
судьбе бесстрастной ты воздашь вдогонку
нежнейшую, безгрешную, светлую душонку,
за то, что ты, живущая как в сердцевине храма,
где правит радость и покой, искала меня упрямо».
Взор я отвела, краснея в смущении от срама и стыда,
строгой матерью прикоснулся нежно, жарко он когда.
Приятно было слышать, сердечной, сквозь кручину
его упреки; я увидала в этом нежности причину.
Был сон мой призрачен, ослепителен, глубок.
Мне было все же грустно, верно, невдомек:
как, словно дождь, прорвавшиеся слезы,
в летний зной вдруг облегчают грозы,
надеждой мне так облегчили душу —
поняла, что, верно, я не струшу.
Казалось, вот печалей бездна,
объять рвущееся железной
хваткой сердце, без следа
исчезла раз и навсегда,
покинула. Казалось,
ощутила малость
веру я стальную.
Бог мой спас
срамную,
земную
в тот
час.
Грех
Сладко звучит без прикрас
Фраза для нас, слышать хотящим, —
Грех, совершенный ради нас,
Никак не может быть тяжким.
* * *
Как давно век за веком
Гимн звучит торжественный —
Грех сотворен человеком,
Но вкус