Мёд и Лимон. Алина Наумова

симпатичной. Она смотрит прямо на меня и улыбается. Она не врет. Улыбка чистая и искренняя.

      – Спасибо.

      Элис обходит меня и медленно продвигаясь по залу идет в сторону лестницы. В руке у нее зажата книга, а вторая рука колеблет воздух.

      Все что здесь происходит кажется странным.

      Все, что происходит сейчас в моей жизни кажется странным.

      Айк, эта больница, я, Доктор Бойл, Дастин.

      Есть ли здесь выход?

      Глава 12

      Стеклянная дверь находится справа от кресел. Дверь поддается, и я ощущаю, как воздух проникает в мои легкие. Воздух, наполненный запахом цветов, известки, земли и лекарств. Букет запахов окутывает меня в теплый кокон. Солнце припекает землю в саду. В саду за высоким забором.

      Значит и здесь границы. Забор кажется слишком высоким и необъятным. Где его начало или конец?

      Сад похож на небольшой запущенный райский уголок. Бледные цветы в окружении листьев и стеблей переплетаются по земле, источая необычные ароматы.

      Я усаживаюсь прямо на траву. Луч солнца попадает мне прямо в глаза, которые автоматически закрываются, погружая меня в себя.

      Почему Айк врет? Это такие обычные вещи, которые никак не хотят укладываться в моей голове. Как человек может врать своему родному и близкому человеку? Почему он утверждает, что я выдумала Эвелин? Этого просто не может быть. Я помню маленькую Эви… розовое платье с кружевной оборкой и бантиком на груди. Отливающие медью волосы, переливающиеся на свету. Она была нашей. Она была такой хорошенькой. Она умерла и наш мир погрузился в хаос. Погрузился во тьму, из которой мы до сих пор не можем выбраться, ни мама, ни я, ни Айк. Тогда зачем ему меня обманывать? Зачем притворяться, что ее никогда не было? Зачем говорить, что я убила отца? И почему мама так ни разу и не связывалась со мной за все это время, с тех пор как я приехала работать в университет Огайо?

      Эви умерла так неожиданно, так странно… оставив пустоту в нашем доме и моей комнате. Пустота оставалась зияющей черной дырой в моем сердце, когда отец первый раз пришел ко мне в комнату. Он всегда был слишком отстраненным, но в тот день он был другим. Его глаза… они не выражали боли или агрессии, хотя в его руках по обыкновению была бутылка виски.