подземное озеро. Вода в нём такая прозрачная, что кажется – его нет. Блики от фонарей рисуют на глади отражение свода пещерного. И камни будто лежат на дне, в воде, только они – полупрозрачны и призрачны. И это не просто озеро, это путь в остальные пещеры, последняя из которых остаётся неведомой…
– Вот, – сказала я, поднимая фонарь повыше, – Видишь, здесь валуны такие у стены. Садись…
Они и в самом деле могли послужить «креслами».
.– Ты это место хотела мне показать? – спросил Славка.
Глаза у него были такие светлые… Он внимательно смотрел на меня… Ждал рассказа. Мне надо было «вступить» сейчас, как он вступил с игрою на гитаре своей. Но будто замкнуло горло. Я медлила говорить. С чего начать? С того, что я любила всегда глубину? Если вода, то расскажите мне о том, что таится в океанской бездне. Если земля – пусть будут тайны пещер. Космос – он сплошная глубина. Но самое драгоценное – это то, что на дне души.
Что рассказать ему – видевшему страны иные?
Я сцепила пальцы на коленях и смотрела на них.
– Ты знаешь о здешних легендах? – наконец спросила я., и первая фраза далась мне непросто, – Ну, про град Мирный… про геомашину…
– Нет… Я даже не слышал.
– Говорят, что здесь, в наших горах – особенное место… Может, от того, что река делает вокруг гор петлю. Сила движущейся воды… Такая огромная невообразимая сила…. Энергия…. Словом, здесь видят иногда миражи. Если ты читал «Туманность Андромеды» – помнишь, как там видели люди с помощью особой машины пейзаж другой планеты? Тут видят град Мирный. Такой призрачный город, будто восточный – с переливающимися куполами, мечетями, каменными стенами.
Я помнила слова тех, кто его видел:
«Из речного тумана поднялся город. Он светился различными цветами, словно ночная радуга. Над рекой возносились многоцветные стены и башни, словно россыпь драгоценных камней была брошена со звёздного неба на землю. Но даже отсюда было видно, что от многих дворцов остались одни руины. Будто время иных миров царило здесь. Нам казалось, что мы слышим странный пульсирующий звук – тихую погребальную песню, несущуюся над волнами реки и над этим волшебным городом.
Он был то мягким и нежным, то становился яростным и вызывал боль. Звук нарастал, делался невыносимым, а затем замирал. Но даже тогда ощущение скрытого ужаса не пропадало. И в сиянии города, всё, что было лишь легендами для нашего мира, становилось реальным, рождая страх и некую древнюю ненависть.
Этот город пропал так же внезапно, как и появился»
– Ещё видят призрачные неземные пейзажи…, – продолжала я, – Ведь многие люди верят, что мы произошли вовсе не от обезьян, а дали Земле разумную жизнь инопланетяне. И здесь, где-то в глубине гор, осталась их геомашина. Она уже не работает, нельзя перенестись на ней в иные миры. Но она их ещё иногда показывает. Ту планету, с которой они пришли…
А мне вот тут придумалось. Когда я здесь была… Ведь у нас