девочку и потащил за собой. Ася не вырывалась и не произнесла ни звука, лишь беспомощно оглядывалась на старика.
По пути снял с себя куртку и, накинув её на плечи девушки, открыл входную дверь. Как только сделал шаг за порог и вытащил за собой Асю, раздался выстрел и девочка, вскрикнув, закрыла лицо ладошками.
Дед – сволочь.
Чисто машинально повалил девчонку на бетонную площадку и только тогда понял, что дед попал в цель. Спину начало жечь, а в глазах потемнело.
– Господи, спаси и сохрани… – шептала девочка, всё так же закрывая лицо руками.
– Не бойся, красивая, всё нормально, – последнее, что выдавил из себя перед тем, как упасть на колени рядом с ней и отключиться.
Время от времени Лавр приходил в себя, чувствовал, как его куда-то тащат за ноги и снова вырубался. Затем снова выныривал из мрака и слышал обрывки фраз. Девчонка плакала и умоляла деда вызвать «скорую». Хорошая она всё-таки. Зря обидел. Даже сейчас, в таком состоянии, Макар жалел о том, что так глупо спугнул Асю.
Дед же, сволочь, не хотел вызывать «скорую». Струсил, старый гад. Лавр хрипло засмеялся, застонал от боли и Ася замолчала. А жаль. Ему нравится её голос. Нежный, как она сама. Бархатистый, как лепестки роз. Блядь, откуда он знает какие наощупь лепестки роз?!
Мысли путались, снова подступала адская боль. Казалось, спина превратилась в решето. А он-то, по дурости думал, что там соль. Дед, сука.
– Вот, видишь? Живой он, подлец. Ничего с такими бандюгами не бывает. Сейчас дробь ему вытащу, раны промою и заживёт, как на собаке.
Вот про «собаку» дед в точку попал. Раны у Лавра и похуже случались, да всегда быстро заживали, даже в тюремных условиях, а там раны никто не промывает.
– Принеси мне воду, перекись и бинты, там в ванной, на полке.
Послышалось шлёпанье тапочек – Ася побежала за водой. Лавр открыл глаза, обнаружил себя лежащим на полу. Ну да, кто же тут его поднимет, викинга здорового. Под головой подушка – уверен, это Асенька постаралась. Заботливая она, красавица.
– Я всё равно девочку себе заберу, понял, старый ты хрен? – прохрипел страшным голосом и дед вздрогнул.
– Если выживешь, сынок.
На том и отключился. Сознание его покинуло и разум провалился в сон, где в белом, коротком платьице бегала Асенька. Нет, не по ромашковому полю. В его квартире.
Дрожали руки и хотелось плакать, но понимала, что этим никому не помогу. От вида крови меня замутило, но вдохнув поглубже, продолжила промывать мелкие раны по бокам, пока Степан Иванович длинным пинцетом вытаскивал дробь из других. Хорошо, что бравый старичок когда-то служил медбратом в воинской части. Хотя бы знал, что делать.
Было жаль и Макара и Степана Ивановича и себя… Случись что с первым – нас посадят и это лучшее, что может произойти в подобной ситуации. В худшем случае – просто убьют.
А выживет… Кто знает, что хуже.
Такие, как Лавров не прощают подобного. По крайней мере, я уже убедилась в том, что он не тот, каким казался с самого начала. Я видела в его