он вошел, прежде всего, как один из самых любимых москвичами генерал-губернаторов за всю историю существования этого поста.
Федор Иванович Глинка, вспоминая Д. В. Голицына во время боя, писал в «Очерках Бородинского сражения»: «Никто не мог предугадать тогда, что этот воин, неуступчивый, твёрдый в бою, как сталь его палаша, будет некогда судьёю мирным, градоначальником мудрым и залечит раны столицы, отдавшей себя самоохотно на торжественное всесожжение за спасение России!!». Главная заслуга Д. В. Голицына перед Москвой заключалась в том, что при нём полностью завершилось восстановление города после сокрушительного пожара 1812 года.
Не меньшим уважением москвичей пользовался князь Владимир Андреевич Долгоруков – генерал-губернатор Москвы в 1865–1891 годах. Помимо основной службы, Долгоруков был председателем или членом разных общественных организаций. Он организовывал благотворительные концерты, сам их посещал, часто бывал в театрах, благоволил артистам. Его присутствие не вызывало никакой натянутости в обществе. По воспоминаниям современников, он отличался простотой обращения, редким гостеприимством и хлебосольством, очень любил устраивать многолюдные балы и обеды. На все это нужны были значительные средства, которые намного превышали его доходы. Несмотря на это, князь никогда взяток не брал и к концу своей долгой, более чем восьмидесятилетней, жизни оказался в огромных долгах. Признательные москвичи преподнесли В. А. Долгорукову в один из его юбилеев серебряный барельеф с изображением дома на Пречистенке, где он родился (ныне дом № 19).
Всего пять лет (1908–1912) на посту московского генерал-губернатора служил Владимир Федорович Джунковский, но этот короткий срок был ознаменован многими памятными событиями в жизни города – и торжествами, и драматическими природными катаклизмами. Он принимал участие в организации юбилейных мероприятий, связанных со 100-летней годовщиной Отечественной войны 1812 года, с трёхсотлетием Дома Романовых в 1913 году. Джунковский уделял большое внимание улучшению положения музеев и архивов. Но наибольшую известность он завоевал благодаря своей решительности, распорядительности и действенным мерам по борьбе со страшным бедствием, обрушившимся на Москву и губернию в апреле 1908 года – небывалым наводнением, охватившем пространство в шестьсот квадратных верст.
Вид на здание Манежа. Фотография А. Рейнбот и К°. 1895-97 гг.
Поражает факт, что человек, сознающий всю тяжесть ответственности, в течение нескольких суток, без сна и отдыха, возглавлявший борьбу с разбушевавшейся стихией, был настолько одарен чувством прекрасного, что даже мог залюбоваться непривычным пейзажем. Постоянно объезжая в эти тревожные дни Москву верхом, он запомнил необыкновенную красоту вечернего города, как бы парящего над сплошной водной поверхностью, освещённой чуть выступающими из нее верхушками газовых фонарей и свечами богомольцев, возвращавшихся с вечерней службы (была Страстная неделя). Эта незабываемая картина нашла впоследствии