ты растрепал. Так?
– Ну, я… Очки зарабатывал, – печально улыбнувшись, вздохнул Глеб и снова уставился в окно…
Сюда, на платформу «Слансарга», вдвоём они приезжали ещё только раз. Спустя неделю. Но тогда погода – весь день лило, как из ведра – насладиться природой не дала. Только вымокли и продрогли. Потом, уже по возвращении в город, сидели чуть не до полуночи у Коли, смотрели под пиво какой-то тухлый матч нашей сборной. Не дождавшись окончания, распрощались, вызвали Глебу такси. И…
И с тех пор не виделись. Николай исчез…
Вот так вот взял и пропал. Как сквозь землю провалился. Если б счета обнулил, можно было б заподозрить в бегстве за бугор – фискалы последние полгода доставали его не по-детски, каждый месяц проверки устраивали, словно кто-то настучал, накляузничал, решил разорить. Может, конкуренты, может, доброжелатели, которых во все времена хватало. А, может, просто так срослось. Пути ж неисповедимы, давно доказано…
За дубом тропа немного расширялась, но идти по ней становилось труднее. Мохнатые колючие ветки склонялись довольно низко, потому высокий Глеб вынужден был постоянно двигаться согнувшись. Или работать руками, освобождая себе пространство. Вот только это не выход – исколотые руки начинали саднеть быстрее, чем спина и шея. Впрочем, пытка продолжалась не слишком долго – минут десять. До оврага. Дальше Глеб и не ходил.
Лог, широкий и глубокий, с отвесными, вечно осыпающимися краями, для какого-нибудь экстремала препятствием, конечно, не был. Но человеку, выбравшемуся в лес «для погулять и расслабиться», желания топать дальше не прибавлял. Вот и Глеб, дойдя до сюда, обычно садился на край, ставил ноги на торчащий из песка валун и «зависал» в воспоминаниях.
Однако сегодня всё было по-другому. Природа природой, но появилась конкретная цель, достичь которой следовало во что бы то ни стало. Или сгинуть. Так уж и сгинуть? Хм…
Памятуя о твёрдом своём намерении дойти до конца тропы, Глеб, подняв по пути длинную палку и попробовав её на прочность, решительно продвигался вперёд. Остановившись перед обрывом лишь на секунду, он упёрся импровизированным посохом в песок и спрыгнул на камень…
– Помолчи, хорошо? Ты ж не в курсе всех нюансов, – говорил Николай, сидя под дубом. – Да и дело прошлое, Глебка. Не любил ты её. Так, со мной соперничал. Несерьёзно, дружище.
– Ты-то откуда знаешь?! – вспылил Глеб.
– Доподлинно не знаю, конечно, – пожал плечами Коля. – Но догадываюсь. Стоило Любе укатить в Германию, ты через неделю Ольку завёл. Потом Лену. А я…
Глеб с интересом посмотрел на друга. Странно было видеть его таким сентиментальным. Коньяк? Нет, тут что-то другое. Спиртное Николая никогда размазнёй не делало. Наоборот. Стоило чуток перебрать, и Колян становился агрессивным, даже жестоким. Мог гадостей наговорить, а порой, когда совсем срывало, и руки распускал. На следующий день, правда, долго и искренне вымаливал прощения, чуть не в ногах валялся. А тут – на тебе!
– Так ты до сих пор по ней сохнешь? – до Глеба