пикник? Я помню, у тебя остался почти месяц отгулов. – Запускаю руки в волосы, по привычке скручиваю в пучок и зажимаю карандашом.
– У меня работа, – просто отвечает он. – Ужин тебя устроит?
Опять все то же самое. В раздражении отшвыриваю одеяло, встаю и по пути хватаю плед.
– Ты куда собралась? – Непонимающе смотрит на меня.
– Туда, где мне комфортно. Спокойной ночи. – Широким шагом иду в гостевую комнату и закрываю за собой дверь на замок.
К чёртовой матери такую семейную жизнь и эти амёбные отношения. К чертям собачьим!
– Открой дверь. – Он стучит в мою дверь несколько раз. – Лиз, давай не будем ссориться. Ты же знаешь, как я не люблю этого. Меня убивает сама мысль, что ты спишь одна в этой комнате. Ты ведь знаешь, что уходить из кровати – это плохая примета.
Да мне насрать на эти шотландские приметы и обычаи, я хочу, чтобы он немного начал шевелиться, а этот скулёж под дверью ему точно не помогает.
– Иди спать, Дугалт, – устало говорю ему, ложусь на удобную кровать.
– Открой, иначе я буду спать на полу, – просит он.
– Мне плевать, я сказала уже иди спать. – Поворачиваюсь на бок, карандаш больно врезается в мою голову, отшвыриваю ненавистную вещь.
Хорошо, что я потребовала хорошую двуспальную кровать в гостиную. Естественно, она не предназначалась для моих ночёвок, ну раз уж так вышло, то я только в выигрыше. Приподнимаюсь немного на кровати и слышу бурчание, затем звук вяло стекающего тела по двери. Неужели он будет спать за дверью?
– Дугалт? – зову его.
– Что? – тут же отвечает он.
– Хватит быть такой упрямой задницей. Я не открою. – Смотрю на тень под дверью, он не двигается.
Что же ты за человек такой! Другой мужик уже бы выбил дверь и, перекинув через плечо, положил свою жену в кровать, а не мучился бы под дверью.
Ещё минут двадцать проходит с того времени, как я мучаю себя и свою совесть. Ворочаюсь на долбанной кровати, как псих в смирительной рубашке. Мои нервы уже на пределе, как только я закрываю глаза, тут же представляю, как Дуг сидит под дверью в своих зелёных штанах, словно собачонка, поскуливая, что его выгнали. Господи, я такая сволочь.
Жалость перебарывает урода в моей душе. Откинув плед, я иду тихонько к двери, открываю и вижу его несчастный взгляд.
– Я никуда не уйду. Можешь закрывать дверь, я не сдвинусь с места, – говорит он и устраивается удобней, насколько это возможно на полу, опирается на косяк.
– Тебе одеяло принести? – Прохожу мимо него в нашу комнату. – Потому что я собираюсь ложиться спать. И меньше всего мне хочется завтра лечить тебя от простуды. – Немного помолчав, я оглядываюсь. – Но у тебя все ещё есть шанс комфортно выспаться рядом со мной.
Он хватает меня на руки и целует лицо, волосы, шею, плечи – все, до чего может дотянуться, пока я на его руках.
– Ты такая злюка. – От дарит мне счастливую улыбку.
– А ты… – не успеваю я ответить на его фразу, как он падает на кровать вместе со мной и начинает срывать