за столом. Это называется «манкированием продолжительностью». «В памяти от всего обеда вполне может отложиться один-единственный момент – когда было съедено несколько кусочков любимой пищи», – пишет он. Либо, как он рассказывал мне в Филадельфии, «при значительном увеличении количества любимой пищи степень вашей к ней любви нисколько не изменится». Еще один аргумент в пользу сторонников движения «за уменьшение порций». Как показали исследования Розина, наша пищевая память практически не подвержена хорошо изученным феноменам «конечного» и «пикового» эффектов – когда люди помнят лишь самый последний или наиболее яркий опыт. Другими словами, обед совсем не обязательно понравится нам больше, если любимое блюдо будет подано в самом конце. Розин считает, что «начало» обычно недооценивают – и исследования «динамики удовольствия» в процессе приема пищи иногда обнаруживают, что удовольствие от первых кусочков выше, чем от последних. Но когда прямо передо мной стоит полная тарелка, хватит уже думать о том, что будет, и сравнивать с тем, что было!
2. Лучше, чем ожидал, но не так хорошо, как было
В хороший ресторан ходят хорошо поесть. Но еще один способ размышления о еде, которая нам нравится, и о том, почему она нам нравится, – это размышление о еде, которая нам, как правило, нравиться не должна.
Поговорим об армейских пайках, которые лежат сейчас передо мной на камуфляжной скатерти в «Армейском кафе», располагающемся в Исследовательском центре солдатского снаряжения армии США в городе Натик (штат Массачусетс), куда я приехал, чтобы поговорить о проблемах производства пищи, которую никто не любит, – точнее, об американском варианте ИРП (это сокращение от армейского термина «индивидуальный рацион питания»), и о том, как делают так, чтобы и он тоже нравился. «Натик», как обычно называют этот центр, представляет собой массив разбросанных на большой территории приземистых казенных зданий, построенных в 1960-е годы. Здесь есть лаборатории, изучающие средства маскировки, есть тоннели, в которых можно смоделировать дождь и ураган, есть высокие вертикальные стенды для испытания на ударные перегрузки. Здесь же располагается исследовательский центр «Армейской продовольственной программы» Министерства обороны США. Сверху над меню красуется девиз «Совсем скоро и у вас в блиндаже!». Я нахожусь в гостях у Джеральда Дарша и Кэти Евангелос, стоявших у истоков «Армейской продовольственной программы». «Чтобы ехал танк, его заправляют дизельным топливом, – говорит Дарш. – Ну а наша задача – заправить бойца!»
Изумительней всего мне кажется то, что все лежащее сейчас передо мной – начиная с обезжиренного ванильного кекса и вплоть до булочки-фокаччи с зеленью и «мясных тефтелей с кофеином» – я смогу съесть даже через три года, если сюда вернусь. Да, через три года, и именно эту самую порцию!
«Минимальный срок хранения ИРП – три года», – рассказал Дарш. Есть и свои специальные ограничения. «Еда должна быть