бросил трубку, вскочил. Мгновение он пожирал его взглядом, но ответить сыну он так и не успел. Порыв ветра, не щадя ничего на своем пути, обломил тонкие колья, и шатер накренился. Все, что находилось внутри, вмиг закружило в хороводе урагана и дождя.
Гурий отлетел в угол, успевая вцепиться за спинку стула в полете, Вилорм устоял, силой всего тела давя на столешницу. Стол наклонился, но мужчина сдерживал его, чтобы он не улетел на сына. Снаружи тоже слышались крики: внезапный порыв застал армию врасплох. Только что вышедшие с собрания командующие распластались по земле, сквозь зубы проклиная непогоду за капризы. Остальные в лагере метались, ища укрытие: многие палатки постигла участь главного шатра, люди прятались кто где, но стихия гневилась – любые попытки спрятаться заканчивались провалом.
– Гурий! Ты цел? – выждав относительное затишье, Вилорм бросил стол и кинулся к сыну. Стол с грохотом накренился, ножки с треском обломились. Парень вцепился в стул, защищаясь им, словно щитом от неизвестных нападок бури, но мужчина с силой вырвал его из рук сына, схватил за руку и вытащил наружу. Шатер тут же полностью опрокинулся, ветер подхватил его и поволок по земле, словно пушинку.
Остальные в округе потихоньку оклемались, поднимались на ноги, осматривая друг друга на предмет возможных ранений. Вилорм окинул взглядом местность – сотни людей оказались без укрытия, те, кто чудом остался с крышей над головой, повыскакивали, предлагая помощь. Дождь хлестал по лицам, мокла одежда, волосы, обувь. Тело промерзало. Приходя в себя от разрушительного порыва, воины устремляли взоры на своего господина, в надежде на бодрящие слова.
Вилорм на мгновение замер. Сотни глаз устремились на него в ожидании. А вокруг все хороводила и ухмылялась, словно дерзкой выходке подростка, неуемная стихия. И тогда, повысив голос, стараясь затмить силой своих слов громыхание бури, он заговорил:
– Мои верные друзья: воины, лучники, маги! Я верю, ваша храбрость и самоотверженность никогда не сломится под гнетом неведомой стихии, и оттого сочту за честь призвать вас выйти в бой сейчас! Ни часом позже! Ведь если есть на свете что-то выше нас, то только природа. И посему, это ли не знак? Не пора ли взяться нам за свое оружие и выступить, наконец, в бой за камень Истинной Добродетели? За Глаз Дракона! – Вилорм выдержал паузу, толпа взорвалась восторженными криками. И когда она поутихла, мужчина закончил. – Ведь истинная добродетель – это мы сами!
Народ зарукоплескал, вмиг засуетившись в сборах. Командующие, только что покинувшие Совет, обернулись на господина и, получив знак следовать к своим отрядам, поспешили раздавать указания подопечным. Вмиг зловещая пляска бури превратилась из главного злодеяния в благоприятствующий знак, и колонны стали выстраиваться ровными рядами.
– Добродетель, говоришь? – Гурий внезапно возник рядом.
– Гурий! – Вилорм рявкнул. – Не забывай, что ты отвечаешь за лучников!
– Уже иду, не сомневайся. Вот только… не слишком ли высокий титул