не нравятся. Вот и позволили вырасти фашизму в надежде, что он уничтожит наше социалистическое государство. Фашизму пока удалось нанести нам крупный урон, но поражение во всей войне потерпит он. Это историческая неизбежность. Хотя и расчетливая нация немецкая, но на этот раз ее генералы во главе с Гитлером просчитались. Они взялись за неосуществимое и будут жестоко наказаны.
Его убежденность передалась и нам. Он рассеял сомнения, настроил наши мысли в единственное русло – неизбежность победы.
По рукам шел свежий номер газеты «Красная звезда», раздобытый кем-то на станции. Старшина «Крошка» вслух зачитал статью Ильи Эренбурга «Судьба России».
Будут ли у меня дети, внуки? Кто останется в живых, будет в большом почете перед детьми, внуками, своим народом и всеми народами мира. Да, победители будут прославлены на многие годы, века...
Четверг, 30 июля 1942 г. ЛЬЮТСЯ ПЕСНИ НА ПРОСТОРЫ.
После обеда старшина автовзвода, которого за глаза называли «Крошкой» из-за огромного роста и богатырского телосложения, решил расшевелить всех в вагоне:
– Чего приуныли, братцы, еще будет повод, а сейчас споем, что ли?
И он, житель таежной Сибири, охотник, запел тихо, протяжно о золотоискателе, который мечтал разбогатеть, обзавестись семьей, купить домик, а стал добычей волков.
– Этой песней еще больше грусти навел, послушайте эту.
И запел он старую русскую песню о молодцах, которые пошли свататься к одной молодице, и, чтобы понравиться ей, каждый старался выделиться своей удалью, мастерством, а выбрала она самого неудачника, пожалев его. Пел он сочным баритоном, интонациями выделяя каждого молодца, как заправский артист. Приятно было его слушать. Да и песен этих раньше не слышали. Народ немного расшевелился. Запел и командир транспортного взвода Манько Николай. На украинском языке, высоким, почти женским голосом. Поддержали его и другие товарищи. В какую-то паузу послышался голос Саркисяна, который зашел к нам в теплушку перевязать ссадину на кисти и не успел уйти к себе.
– Слушал ваши песни. Хорошие, ничего не скажешь. Послушайте и наши.
И полилась вначале тихая, протяжная, а затем на более высоких нотах, поддержанная шофером Сульяном, мелодия-плач о далекой Армении, о ее долинах и виноградниках, о высоких горах, о любимых, до которых так далеко. Хотя слов песни не знали, но казалось, что об этом пели ребята, судя по грустной мелодии. Каждый, как умел, подпевал другим. Так полились русские, украинские и армянские песни – музыка разных народов, которых свела и сплотила общая беда в одно целое, совершенно разных людей, но отныне одной судьбы.
Песни, спетые сообща и в отдельности, согрели людей, сблизили их всех. Лица просветлели, на душе стало легче, мысли и заботы каждого слились в общее русло, а сообща все переносится легче. А эшелон все мчался на юг.
Пятница, 31 июля 1942 г. КОНЕЦ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫМ ПУТЯМ.
Все меньше остановок в пути. На полустанках стояли группами женщины, дети, старики с фруктами, молоком, яйцами,