Владимир Першанин

Не промахнись, снайпер!


Скачать книгу

стрельб большинство осилили, зато мишени, поставленные на восемьсот метров, поражали менее половины бойцов взвода.

      Кому приходилось стрелять из трехлинейной винтовки, знает, какая у нее сильная отдача. Промазав раз-другой, курсанты начинали нервничать. Нарушалось одно из главных правил стрельбы – не целиться долго, так как напряжение сбивает прицел. Бесцеремонные выкрики и ругань помкомвзвода Ангары добавляли нервозности.

      – Что ты трясешься, как девка перед случкой? Тьфу, колхозник!

      Крепко доставалось за промахи молодым ребятам, особенно Вене Малышко, пареньку из Пензенской области, с которым мы подружились. Оправдывая фамилию, Веня был небольшого роста, до призыва отлично стрелял из малокалиберки. На курсах успешно выполнял нормы на пятьсот-шестьсот метров, но «восьмисотка» ему не давалась. Ангара грозился списать парня с курсов, но это лишь ухудшало результаты хорошего, старательного парня. Доставалось и мне, хотя я шел в первой десятке взвода.

      – Егоров, ты долго еще целиться будешь? Это тебе не танкист, который за сто шагов чесался, да никак поссать не мог.

      Не выдержав, крикнул в ответ:

      – Не стой над душой! И хватит танкиста вспоминать. Насмотришься на них на фронте, если в тылу не прижухнешь.

      – А ну встать!

      – Да пошел ты на хрен. Не мешай, у меня еще два патрона осталось. Поговорим, когда отстреляюсь.

      Ангара, что называется, закусил удила и отстранил меня за неподчинение. Будь старший сержант подлым по натуре, мог бы навесить на меня срыв боевой подготовки. А это пахло не только нарядами или гауптвахтой, а более серьезными последствиями. Но помкомвзвода, хоть и бесцеремонный, грубый, стукачество презирал и ограничился двумя нарядами.

      – Оставляй винтовку и шагом марш в городок.

      Отстранение от стрельб считалось позорным наказанием. Отстраняли новичков за ротозейство, случайный выстрел, когда все шарахались от шальной пули. Однажды отстранили курсанта, неосторожно уронившего винтовку. Мог разбиться дефицитный оптический прицел. Но я ничего подобного не совершал. Нормально стрелял, вложил две пули из трех в мишень и собирался достреливать обойму.

      Вечером в учебном взводе было неспокойно. Ребята сидели в курилке и открыто обсуждали поведение Ангары. Говорили, что оскорбления со стороны старшего сержанта лишь мешают учебе. Ангара, проходя мимо, остановился и попытался утихомирить курсантов своим любимым способом – на глотку. Не получилось. Один из фронтовиков рассудительно заметил, не глядя на Ангару:

      – Наш помкомвзвода не иначе от контузии не отойдет. Ему бы в санчасть сходить, к доктору. Ну, чего он опять орет?

      Лейтенант Белых постарался сгладить ситуацию, но понял, что дело может дойти до политработников и тогда начнется такая тягомотина, что всем станет тошно. Впервые лейтенант выдал на полную катушку своему заместителю. Ангара кинулся было писать рапорт о переводе в любой уходящий на фронт полк, но вовремя