принялся читать инструкцию, текст которой гласил:
«Милый друг!
Мы искренне надеемся, что ваше воссоединение с семьей и друзьями доставило вам радость и облегчило тяготы приспособления к контролю государства. Вы должны гордиться тем, что сотрудничеством с нами вы делаете большое дело для себя и Америки. Вы должны верить, что мы относимся к вам с величайшим уважением и восхищением.
Мы надеемся, что однажды сможем снова встретиться на Западе и поговорить свободно. А пока это время не наступило, план, который мы предлагаем, и та подготовка, которую вы получили, помогут нам поддерживать связь друг с другом.
Наш язык может показаться сухим, но лишь потому, что нам приходится быть краткими из-за размеров этой пленки. Вам не следует уничтожать ни миллиметра этой инструкции…
Спрячьте эту пленку, шифровальный и дешифровальный блокноты, линзу и вашу тайнописную копирку в такое место, которое вам будет удобным и к которому вы лишь будете иметь доступ. Мы полагаем, что первые два-три месяца по возвращении в страну ваши планы, место жительства и военной службы будут неопределенные.
Как только определитесь, сообщите информацию письмом с использованием тайнописи. Мы хотим вам дать несколько советов, как избежать опасности быть раскрытым…»
Далее предлагалось, устроившись на режимный объект, добиваться расположения к себе сослуживцев, быть активным в партийно-политическом процессе, не перечить начальству и т. д. Кроме того, тут же давались подробные указания о приеме односторонних радиопередач из Франкфурта-на-Майне. Женский голос дважды в неделю будет выходить в эфир. Указывались параметры частот и московское время. Агенту будут диктовать разбитый по группам шифровальный ряд. Если он начинается четным числом, то можно пропустить такую шифровку.
Заканчивалась инструкция мягко:
«Помните, что для нас важнее всего ваша безопасность. Мы всегда с вами. Не стесняйтесь. Пишите о своих нуждах. Мы всегда пойдем вам навстречу».
Согласно плану связи, через месяц после выемки контейнера «Тигр» должен был отправить в Париж на подставной адрес ЦРУ первое донесение в виде «письма-прикрытия», исполненного тайнописью.
Время пронеслось быстро. Тридцать суток в бытовых и служебных заботах пролетели мгновенно, и за границу понеслась весточка:
«Жан Шенье. Франция. Париж-60, улица Ваграм, 75017. Привет, старина! Вот, наконец, у меня есть время, чтобы послать тебе маленький привет из Москвы, которая, как всегда, прекрасна…»
Эти невинные слова на самом деле говорили о том, что тайник обработан – контейнер изъят. Подробности излагались в другом письме:
«Теодору Ф. Лоллару. США. Штат Нью-Мехико, 8711, город Альбукерке, улица Парижский Путь, 3625.
Дорогой Тедди! Наконец у меня есть возможность написать о своих делах в России и, в частности, в Москве. Здесь работается тяжело. Дело продвигается медленно, так как русские очень придирчивые