жив буду… Или же брат мой приедет за нею. Или из сыновей кто-нибудь.
Нездила внимательно выслушал своего побратима, глядя ему в глаза. Потом налил хмельного меда себе и гостю, встал из-за стола.
– Ты храбрый воин и честный человек, друже Ташбек, – промолвил купец. – Хочу столкнуть свою чашу с твоей за отважного хана Котяна, за вашу победу над татарами. За дочку же свою не беспокойся, буду беречь и лелеять ее, как родную. Никакой враг до нее не доберется.
Побратимы чокнулись краями серебряных чаш и осушили их до дна.
После трапезы Ташбек и оба его сына заторопились в терем к рязанскому князю, чтобы передать Юрию Игоревичу устное послание от хана Котяна. Нездила решил сопровождать половцев до самого княжеского подворья, чтобы те не заплутали на улицах Рязани.
Аникей вышел из трапезной с унылым видом. Если вдруг начнется война с татарами, то Аникея могут забрать в войско, ибо ему уже восемнадцать лет. Опасности и оружие Аникей не любил, крови и вовсе боялся.
Увидев мать, Аникей спросил у нее про дочь Ташбека: где она?
– Устя увела ее к себе в светелку, языку нашему ее учит, – с улыбкой ответила мать. И тут же добавила: – До чего же собою пригожая эта половчанка! Сходи, сынок, погляди на нее.
Аникей отправился к сестре.
Наклонив голову в низких дверях, Аникей переступил порог светлицы, куда он обычно заглядывал крайне редко, поскольку жил с сестрой не очень дружно.
Разложив на столе свои украшения, Устинья объясняла что-то своей гостье, подкрепляя слова жестами. Девушки стояли спиной к вошедшему Аникею и не замечали его присутствия, увлеченные своей беседой.
Аникей стоял истуканом, не зная, что сказать. Взгляд его приковался к половчанке, стоящей рядом с Устиньей.
Половчанка была чуть пониже ростом Устиньи и заметно стройнее ее. На ней было приталенное белое платье с узкими длинными рукавами, на которых были вышиты замысловатые красные узоры. Склоненная голова половчанки была покрыта круглой красной шапочкой, отороченной белым мехом горностая. Из-под шапочки свешивались две длинные косы соломенного цвета.
Наконец Устинья заметила Аникея и недовольно спросила, повернувшись к нему:
– Зачем пожаловал?
– Так… – Аникей глупо ухмыльнулся и слегка покраснел, когда юная Ташбекова дочь устремила на него свой взгляд.
Аникею никогда еще не приходилось видеть столь красивые девичьи очи. Глаза половчанки были чуть вытянуты к вискам, их обрамляли длинные изогнутые ресницы. Красивым дополнением к этим дивным очам были длинные, чуть надломленные брови. Глаза юной дочери степей были светло-песочного оттенка, внимательные, с некой внутренней глубиной. Казалось, взгляд этих глаз может проникнуть в мысли человека, постичь суть его души! И уж, конечно, эти глаза могли взволновать любое мужское сердце!
Лицо половчанки имело форму вытянутого овала. Ее нежный закругленный подбородок и высокий открытый лоб в сочетании с прямым носом и чувственными устами являли то совершенство черт,