закон[26].
Приговор по делу шпиона Сосновского, с которым пресса и уличные плакаты познакомили общественность, вызвал большую сенсацию не только в Германии, но и за рубежом. Еще и теперь этот случай привлекает внимание писателей-очеркистов и журналистов, и, как всегда, когда речь заходит о германской военной разведке, конечно, нет недостатка в необычных трактовках событий. Так, в своей книге «Шпионаж – мифы и реальность» англичанин Бернард Ньюмен утверждает, что обе дамы – фон Нацмер и фон Фалькенхайн «были немецкими агентами, и их специально поставили на пути Сосновского. А их казнь имела место лишь потому, что Гитлер желал тем самым унизить и устрашить класс аристократов. Кроме того, их казнь должна была убедить поляков в том, что Сосновский был для своей страны крайне ценным шпионом, так как его сотрудницы заплатили за это жизнью. Казнь же обеих женщин была ценой за то, чтобы поднять Сосновского на высокий пьедестал в Польше. В этом качестве он, разумеется, оказывал немцам неоценимую помощь»[27]. Иными словами, если верить Ньюмену, то выходит, что германская военная разведка использовала обеих женщин как агентов, затем хладнокровно позволила обвинить их в измене и, не сделав даже попытки помешать исполнению приговора, махнула на них рукой. Невольно встает вопрос, почему же тогда абвер потратил столько времени, чтобы разоблачить Сосновского.
Нет никакой необходимости терять время и слова на оценку описываемого Ньюменом. Дело Сосновского – это обычное шпионское дело, как и многие другие. Да и Бенита фон Фалькенхайн с Ренатой фон Нацмер не первые женщины, наказанные смертью за совершенную измену отечеству и выдачу его секретов. И все же можно извлечь из этого дела хороший урок, который заключается в том, что ни один шпион или агент ни в коем случае не должен использовать в своих целях женщин, разыгрывая любовь. Как капитан I ранга Патциг, так и адмирал Канарис постоянно напоминали своим офицерам, что в военной разведке подобные отвратительные методы нежелательны.
В первые годы нацистского режима абверу удалось сфотографировать с большой высоты знаменитую «линию Мажино», используя для этого благоприятные погодные и иные условия. Министру рейхсвера об этом не докладывали, не желая обременять его политическими моментами: ведь если бы акция не удалась, шефу абвера пришлось бы туго. Однако Бломберг, находившийся в это время в Киле, случайно узнал об этом. Он вознегодовал, заявив, что тем самым якобы были торпедированы какие-то намерения фюрера, и захотел выяснить, кто и зачем поставил эту задачу. Патциг, призванный к ответу, явился к министру, и тот встретил его такими словами: «Начальник разведки, который предпринимает подобные эскапады, мне не нужен». Бломберг не проявил ни малейшего понимания важности добытых абвером аэрофотоснимков на случай войны. После этого Патциг изложил дело перед главнокомандующим сухопутными войсками и добился того, что генерал фон Фрич заявил министру,