народов на верхнем Дунае, чуть южнее нынешней Чехии, процветало их королевство. Руги воевали с готами и с гуннами. Среди них проповедовал святой Северин, именуемый «апостолом ругов». Проповедовал, впрочем, без особого успеха. Он снискал уважение многих ругов праведной жизнью и мудростью. Те его черты, что прославили его как чудотворца и ясновидца – мы бы назвали их экстрасенсорными способностями, – тоже внушали ругам почтение, но это было почтение скорее варвара к колдуну, чем христианина к духовному отцу. Даже житие святого утверждает, что обратил он очень немногих.
Мы уже упоминали «Тидрек сагу». Так вот, ее главное содержание – жизнь и подвиги заглавного героя, Тидрека Бернского, исторического короля остготов, Теодориха из Вероны, Дитриха немецких преданий. Тидрек-Теодорих в саге союзничает с гуннами Аттилы и воюет с вилькинами-лютичами, пулинами-поляками и… русами. Где располагалась земля этих русов, говорит зачин саги: «Сага эта начинается в Апулии и идет к северу по Лангобардии и Венеции в Швабию, Венгрию, Руссию, Виндланд, Данию…» В саге очень точно показано расположение королевства ругов. А. Назаренко обнаружил в средневековых германских документах множество свидетельств пребывания в этих краях русов. Опять руги и русы отождествлены! И неспроста. Вражду Тидрека-Теодориха с ругами крепко помнили не только германские и скандинавские саги, где он выступает идеальным героем. А. Хомяков в своей книге «Семирамида» упоминает, что в приодерских землях, бывших землях онемеченных славян, тех самых вилькинов-лютичей, с которыми враждовал Тидрек, Дитрих – не любимый герой, а страшный вожак полуночной Дикой Охоты проклятых душ. Даже онемеченные лютичи передали детям память о давней вражде с предком и героем германских господ. Память эта преодолевала не только века, но и немалые расстояния – тот же Хомяков впервые обращает внимание, что в Первой Новгородской летописи, при рассказе о взятии крестоносцами Царьграда, упоминается, что один из вождей захватчиков – родом из Вероны, «идеже бых поганый злый Дидрек». Издалека привезли руги-русы эту память, надолго сберегли. «Поганый злой» – характеристика явно эпическая (вспомните в былинах «поганый злой Калин царь») и явно не из германского эпоса. То есть не только другие отождествляли ругов и русов, но и сами русы помнили врага ругов – именно как врага.
Кстати, и в былинах сохранилась память о дунайской державе ругов. Под позднейшим слоем географии восточноевропейской «земли Святорусской» проглядывает другая. Та, где «земля ляховецкая» и «земля Поморянская» – ближние соседи, кумовья и родичи, притом, что Волынь и Подолье – какое-то тридевятое царство с чертами иного мира. Та, где богатыри охраняют Киев со стороны «степей Цицарских» – то есть Австрийских. Та, где Киев почему-то стоит на Дунае, а сам Дунай протекает от крови заколовшегося под Киевом Дуная-богатыря. Заметьте – нет былин о рождении Днепра или Волги. Есть только былина о рождении Дуная. Илья Муромец «служит королю Тальянскому» и приживает в «земле Тальянской» дочь. В «Тидрек саге» тоже