самовольно? – вырвалось у командира. Но тут же, испугавшись, что сказал лишнее, он спокойно доложил командующему, что произошла замена, и вместо поручика Лаврова полёт выполняет мичман Прокофьев.
Александр в полуоткрытой кабине М-5 чувствовал себя настоящим мужчиной. Самолёт отвечал на малейшее отклонение ручки управления. Мотор весело и призывно пел свою уверенную партию. Только одна мысль сверлила голову: «Теперь я докажу всем, что и с протезом ноги можно летать и сражаться с врагом». Высота достаточна, Александр опускает нос самолёта вниз и направляет его прямо на группу начальства в золотых погонах. Он имитирует бомбометание на точечную цель. Над головами опешивших адмиралов ревущая машина взмывает вверх и, набрав высоту, вращаясь, устремляется к воде. Выход в горизонтальный полёт на минимальной высоте. Затем снова на высоту, и оттуда вход в «мертвую петлю». Плавно снижаясь, лодка с правым виражом заходит для посадки строго параллельно берегу. Красивое касание, и сияющий одноногий пилот подруливает к спуску.
Скрыть от начальства самовольный полёт старшего инспектора Прокофьева не удалось. Командующий напрямую спросил командира отряда:
– А не тот ли это Прокофьев, сын известного певца Северского?
– Так точно! – последовал ответ.
– Так ведь он без ноги! Он подорвался на собственной бомбе, ему ампутировали ногу, и летать не разрешили. Почему же он летал?
– Он взлетел без разрешения. Механик не мог ему перечить, уж слишком велик его авторитет, – опустив голову, вымолвил командир.
– Наказать! Арестовать! – отчеканил адмирал.
Но среди присутствующих нашлись и те, кто был изумлён и отдавал должное лётному мастерству одноногого пилота. Командующий авиацией Балтийского флота контр-адмирал Непенин подробно описал случившееся в рапорте, который он отправил в Ставку в Могилёв. В нём он просил разрешить, в порядке исключения, одноногому морскому лётчику мичману Прокофьеву выполнять боевые полёты. Пока рапорт крутился в Ставке, Непенин стал полным адмиралом и принял командование Балтийским флотом. О мастерском полёте одноногого пилота говорили во всех гостиных Петрограда.
Наконец, прочитав рапорт, Николай II увидел в проступке морского лётчика Александра Прокофьева проявление самых высоких нравственных чувств подданного, его стремление воевать за Отечество в небе Балтики, даже без ноги. Резолюция царя на рапорте – всего несколько сокращённых слов: «Пусть летает» – открыла Александру путь в небо.
Это была победа молодости и упорства, смелости и чувства долга, победа мечты всей жизни – летать. Он снова в боевом строю морских лётчиков! Несмотря на тяжкое боевое ранение, лишившее его ноги, он добился полного восстановления всех жизненных функций, необходимых боевому лётчику. Все газеты писали об этом феноменальном герое.
Общий вид летающей лодки Григоровича М-5
Новое назначение мичману