поднимаясь, видела висящее на ветке дерева детское тело, а внизу мужчину со страшной улыбкой на лице и мертвыми глазами.
*** ***
Женя проснулась от своего крика. Да сколько он будет повторяться, этот дурацкий сон! Да еще в таких подробностях. Каждое ощущение, каждая мысль были такими реальными, будто это чувствует именно она и именно сейчас.
Ну кто ей эта девчонка – сирота из какой-то европейской провинции начала ХХ века? Время действия и место она определила довольно точно, по одежде персонажей сна и архитектуре зданий города. По тому, входящему в моду психоанализу по Фрейду, которым занимался с этой девочкой доктор-садист. Но легче от этого не было. Повторяющиеся сны выбивали жизнь из колеи. Башню от них сносило сразу на несколько дней. Самый тяжелый был вот этот. Как будто все это происходило с ней. Причем, если другие сны после пробуждения стирались из памяти быстро, то этот будто был выбит в мозге тесаком. И даже тело после него болело и ныло. Было еще два других сна. В одном из них добрый дяденька, похожий на психа доктора Филса, возил маленькую девочку на разных каруселях, а потом насиловал и убивал в кустах. Но его Женька видела всего три раза и то, как бы со стороны. А вот третий сон, он менялся каждый раз, нет, действие было одно и то же. Поездки куда-то за город, где начинали происходить разные события, опасные для жизни. То поезд въезжал в какую-то зараженную радиацией зону, и надо было выбраться оттуда очень быстро, а вокруг зоны была натянута проволока и стояли охранники. Или в машине оказывалась парочка бандитов, от которых нужно было смываться. То у какой-то реки готовилось массовое убийство купающихся граждан, и Женя с друзьями вынуждены были бежать через лесную чащу, чтобы остаться в живых. То за Женей ночью начинали охотиться вампиры, сначала очень похожие на хороших и знакомых людей.
Но, несмотря на разную обстановку, во всех снах было одно и тоже: опасность, преследование, бегство и спасение. Вариантов третьего сна было бесчисленное множество. Одно радовало, что везде она, после всех погонь, страха, гибели окружающих, оставалась жива и целехонька. Может, конечно, сны были итогом беспорядочно просмотренных в огромном количестве триллеров и боевиков, но, тем не менее, эти сны сказывались на ее общем состоянии, самочувствии и даже на здоровье. Возможно, из-за них Женька так сильно не любила одиночество.
Она физически не могла долго оставаться одна в квартире или где-нибудь еще, поэтому вокруг нее всегда роился народ: сомнительного качества подружки, друзья – приятели, просто знакомые. Еще Женя боялась темноты. И вообще постоянно присутствовало ощущение какой-то неопределенной опасности, таящейся рядом. Правда, знакомый психиатр после совместно выпитой бутылки коньяка, утешил девушку, он по-умному объяснил, что у каждого человека существует определенный уровень базальной тревожности. И это в порядке вещей.
А вот мать Жени с этим