комплекса Спасо-Преображенский собор».
Я не знал, что столовая существует последние месяцы. Перейдя работать из управления корпуса в музей, (через улицу) Лебедев считал, что не место «общепиту» в помещениях музея-заповедника.
Может, Вениамин Иванович так считал и раньше – не знаю, а вот то, что при Лебедеве Спасо-Преображенский собор здорово преобразился в лучшую сторону это сущая правда.
…
После Лебедева начальником зенитно-ракетных войск корпуса был назначен полковник Бильчанский, по кличке «Седой лев».
Прозвище соответствовало: он был (как мне казалось) достаточно высокого роста, была и грива – седая с желтизной шевелюра волос, зачесанных назад.
Этим сравнение не заканчивалось.
Из-за низкого тембра голоса, только Бильчанский открывал рот, раздавалось тихое рычание.
Оно было властным, настораживало и пугало.
Ранее я с ним встречался всего один раз, когда дивизион стрелял на полигоне, и получил оценку «отлично». В тот раз Бильчанский собрал офицеров перед боевой стрельбой: устроил заслушивание командира и меня – заместителя по вооружению.
Командир и я должны были доложить о готовности к выполнению боевой задачи – стрельбе по ракете класса «земля-воздух» РМ-207.
Бильчанского в войсках боялись – не было ни одной угрозы с его стороны по снятию с должности, которую он бы не выполнил.
Заслушивание проходило в крайне напряженной обстановке, прерываемое рычанием «седого льва».
Мне поручено было докладывать о состоянии техники и вооружения, готовности зенитно-ракетного комплекса к стрельбе. Вопросов Бильчанский задал мне не много, а последним был вопрос:
«Рыжик, Вы гарантируете качественную подготовку ЗРК к стрельбе и надёжную его работу на протяжении стрельбы по крылатой ракете?».
Ну и вопрос!
Что я Господь бог? Что я могу гарантировать, когда ЗРК может выйти из строя в любой момент – «сдохнет» какая-нибудь лампа типа 6Ж1П?
Электровакуумных приборов установлено в комплексе более тысячи! Всю предыдущую ночь мы устраняли лавиной высыпающиеся неисправности на станции наведения ракет.
Она «рассыпалась» на глазах….
А если вдруг заглохнут дизеля? Да мало ли что ещё может произойти?
Но жизнь меня уже пообтёрла и я доложил Бильчанскому:
«Товарищ полковник! Параметры станции наведения ракет настроены и находятся в пределах допусков. Зенитно-ракетный комплекс готов к выполнению боевой задачи – боевым стрельбам».
А что я ещё мог сказать?
Аттестационная комиссия
За тридцать минут до начала аттестационной комиссии, всех командиров «выдвинутых» на должность, полковник В* построил в коридоре перед приёмной комкора – генерала Акчурина Расима Сулеймановича.
В строю стояло около десятка старших офицеров.
Мне В* приказал встать в шеренге последним,