af_jpg.jpeg"/>
Андрей Заокский – российский журналист. Живет в России. Ранее работал корреспондентом, продюсером, шеф-редактором на телеканалах: Первый, НТВ, Россия 1, Россия 24, Звезда, Домашний. Автор книги «Нельзя молчать! Путеводитель по закулисью самого скандального телешоу России».
От автора
Я пишу эти строки, когда мне уже есть 40 лет. То есть половина жизненного пути пройдена. Но для мемуаров еще вроде бы рановато. Однако сказать миру уже есть кое-что. И я попробую это сделать.
Я хочу рассказать читателю свою историю, начиная от мечты работать «в телевизоре». Скорее всего, для моего читателя ТВ – это пленительный, сверкающий и манящий мир, наполненный интересными персонами и событиями. Именно таким он обычно рисуется людям, которые знакомы с ним только через экран телевизора. Именно таким и я его когда-то себе представлял. Увы, действительность меня разочаровала. Я не только увидел современную телевизионную «кухню» изнутри, но на своей шкуре прочувствовал процесс загнивания российской тележурналистики. Впрочем, это сугубо мой взгляд на вещи и лишь мое мнение, которое, разумеется, может не совпадать с мнениями моих коллег.
Сейчас, по прошествии 20 лет я стал чаще мечтать о том, что было бы неплохо найти машину времени или волшебный кинопроектор, способный отматывать ленту жизни назад. И вот тогда бы я ни за что не переступил порог здания телецентра на улице Академика Королева в Москве…
Некоторые фамилии в книге изменены, но образы списаны с вполне конкретных людей. Читателю ведь неважно знать настоящую фамилию, скажем, выпускающего редактора эфирной бригады: этого сотрудника зритель не видит и не знает.
Как всё начиналось
«Когда чего-нибудь сильно захочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твое сбылось»
Свою жизнь я посвятил журналистике. Оказаться в «телевизоре» я мечтал еще ребенком. Сверстники играли в «доктора», а я – в «диктора». Я брал в руки газету и, глядя в центр узора на обоях, представлял, что это телекамера и читал с выражением программу передач. Учился я, правда, неважно, поэтому ни о каком поступлении в МГУ на журфак речи быть не могло. Однако, еще не имея аттестата о среднем образовании, я начал писать заметки в районную газету, куда позже меня взяли в штат. Но вскоре газета мне разонравилась и я решил попробовать себя на телевидении. В конце 90-х модно было экспериментировать. Тогда на экраны повылезали люди разных мастей. Классическое советское ТВ с тщательно отобранными дикторами, с выверенной грамотной речью – по сути, визитная карточка советской эпохи – уходило в небытие. Вместо дикторов появлялись всякие Новоженовы с безобразным произношением, но, как казалось тогда, это новая, свежая волна в телевизионной журналистике. Эти «мастера» столь далекие от ТВ занимали кабинеты в Останкино с неимоверной скоростью и клепали однотипные программы одну за другой. В одном из новоженовских продуктов под названием «Иванов, Петров, Сидоров» состоялся мой дебют как тележурналиста. Мне удалось убедить Льва Юрьевича снять сюжет о том, что в подмосковном наукограде Пущино, где я родился и жил не было ни одного средства массовой информации. Репортаж получился не таким, каким я его представлял. В силу полного отсутствия опыта на тот момент и невозможности получить от кого-то подсказку, я наделал много ошибок, но сюжет в эфир все-таки вышел.
Вот «Времечко» настало и даже в «Окна» занесло
Потом в моей жизни было и «Времечко», и «Сегоднячко». Эти самодурские программы, как я теперь понимаю, существовали в том пространстве, которое называют «пост». То есть между высоким советским качеством и откровенным дерьмом, которое, на мой взгляд, ТВ представляет сейчас. Но тогда мне нужно было нарабатывать опыт, поэтому я особо не разбирался. Позже я оказался в редакторском составе скандального по тем временам ток-шоу «Окна». Помню, коллектив был сплошь молодежный с редким вкраплением зрелых людей, у которых имелся приличный опыт за спиной. Придумывать жизненно-идиотские истории, я вам скажу, дело совершенно непростое. На вооружении редакторов скандальной программы была газета «Спид инфо». Меня хватило месяца на три, не больше. Оттуда я ушел шеф-редактором в коммерческую телекомпанию, которая вещала из Москвы на территорию США, для наших эмигрантов. Чтобы прямые эфиры видели в Америке по вечерам, трудиться приходилось по ночам. Поэтому коллектив в основном состоял из одиноких, либо разведенных людей. Дело было на Новый год. Работать в праздничную ночь выпало моей бригаде. Для подготовки к двум часовым программам в прямом эфире требовалось оказаться в телецентре в 2 часа ночи. Поэтому семейному звукорежиссеру я разрешил отметить праздник с близкими и приехать после на работу. А всем одиноким-разведенным предложил встретиться около полуночи на Красной площади, чисто символически выпить по бокалу шампанского и на метро уехать в Останкино. Так и поступили. Добраться до площади нам не удалось: народа было столько, что к полуночи нам посчастливилось дойти до угла Моховой и Тверской. Наспех откупорив бутылку, мы под всеобщие крики радости чокнулись и отметили