дорогам, ловко объезжая ямы и разбрызгивая грязь. Пару раз мы все же застревали, тогда вылезали все, кроме молоденького водителя, и выталкивали машину, невзирая на то, что сами перемазались в грязи, смешанной с пожухлой листвой и травой, с головы до ног.
Группа экипировалась практически так же, как и мы с Чижом: ничего лишнего, только самое необходимое. Лурье заставил нас попрыгать, проверяя, не звенит ли что-нибудь в вещмешках и карманах. Наконец, когда мы, по его мнению, оказались готовы, группа оставила дом, в котором уже давно никто, кроме них, и не жил.
Нас несколько раз проверяли в пути, но порученца Ставриги многие узнавали в лицо, а полномочий, предъявляемых Владом, оказалось достаточно, чтобы нам отдавали честь и тут же отпускали восвояси.
На передовую порученец не поехал, остановив автомобиль примерно в километре. Тут мы разделились: он направился по своим делам, а наш путь лежал дальше, туда, где время от времени грохотало и сотрясалась земля.
На войне не бывает тишины. И я, кажется, начал к этому привыкать. По крайней мере, уже перестал дергаться всякий раз, как слышал взрывы и выстрелы, но это стоило мне огромных волевых усилий. Остальные казались расслабленными внешне, но мгновенно определяли по звуку летящего снаряда, где произойдет взрыв, и если предполагаемое место падения находилось на безопасном расстоянии, то даже ухом не вели. Выстрелы же попросту игнорировались. Мол, пуля – дура, если захочет – найдет, как ни пытайся избежать встречи. А всякой пуле кланяться, так можно и вообще не разгибаться!..
Только Чиж, как и я, заметно нервничал. Но он всегда трусил в сложных ситуациях, так что я не обращал на него внимания.
Вскоре мы добрались до окопов, и Влад сразу попросил одного из бойцов отвести его в командный блиндаж, нам же приказал оставаться на месте и ждать распоряжений.
Солдаты отдыхали, безо всякого интереса поглядывая в нашу сторону. За четыре года войны они ко всему привыкли и ничему уже давно не удивлялись. В мире вообще происходит мало нового, в основном все то же самое, просто действующие лица меняются…
Кто-то дремал, завернувшись в шинель, кто-то курил, некоторые методично двигали челюстями, предпочитая жевательный табак. Время ужина прошло, и теперь до утра ждать нечего, разве что внезапную атаку противника, а сон, как известно, лучшее средство от голода.
Отсутствовал Влад недолго. Видно, местные офицеры уже были в курсе запланированной акции, так что объясняться ему не пришлось.
– За мной! – приказал капитан и двинулся, пригнувшись, вперед.
Мы цепочкой последовали за ним, короткими перебежками перемещаясь между окопами, и вскоре добрались до самого дальнего, согнав со ступени-банкеты солдата.
Кажется, с минуты на минуту все должно было начаться. Меня пробрала легкая дрожь, как всякий раз перед серьезным делом. Обычно это заканчивалось достаточно быстро, вот и сейчас, не прошло и минуты, как руки перестали дрожать, я расслабился. Только слабая головная боль, начавшаяся сразу после моего