жизни. Экипаж, отчасти понимая эти обстоятельства, отчасти под влиянием премиальных, совершенно не возражал против домашней обстановки. Стюардессы, правда, произнесли на двух языках обязательные инструкции про «застегнуть ремни и привести спинки кресел в вертикальное положение», но вместо борьбы с их невыполнением, дружелюбно начали раздавать выпивавшим пластиковые стаканчики для напитков и аэрофлотовские чайные чашечки с блюдцами вместо пепельниц.
Меня все наперебой звали присоединяться. Я благоразумно отказывался некоторое время, ссылаясь на необходимость разобрать сопроводительные бумаги.
Через часик, не желая прослыть снобом и польщенный настойчивым вниманием людей старших и гораздо более опытных, я, конечно, уже выпивал то в одной, то в другой компании.
Моя давнишняя проблема – запомнить, как кого зовут. Вдвойне неудобно, поскольку как зовут меня, все уже выучили.
Но все же, постепенно некоторые пассажиры обрели «устойчивость» в моей голове. Уже есть к кому обратиться по имени, уже разговоры стали почти товарищескими, уже почти ушла неуверенность, на месте которой постепенно начало вырастать радостно-азартное ощущение, что все, тьфу, тьфу, тьфу… похоже, получается. Я начал чувствовать безопасность, подконтрольность и предсказуемость происходившего. Пришло ощущение, что я здесь принят, свой, и притом мое место довольно высокопоставленное.
В двух шагах от меня, уже опрокинув не один десяток маленьких стаканчиков, расположился огромного размера парень, которого знали почти все. Его звали – Саша Цукану. Он из Молдавии. С первой минуты сбора в аэропорту вокруг него образовался хохочущий клубок. Кажется, что он может шутить по поводу всего на свете. Глядя на его дружелюбную ухмылочку, каждый ощущал себя причастным к чему-то озорному и веселому. Женщины, снисходительно прощали ему самые сальные и скабрезные шуточки, поскольку даже они выходили у Саши Цукану мило, необидно и смешно. Постепенно я заметил, что Сашина живая и веселая улыбка начала стекленеть, и увел его в задний салон поспать. Он не сопротивлялся и послушно пошел со мной по проходу, попутно отпуская шуточки, смысл которых был уже не вполне понятен, поскольку язык едва его слушался.
Невдалеке спали, нежно обнявшись и укрывшись пледом, двое, напоминавшие молодоженов. Если бы я не знал по спискам, что у них разные фамилии и не видел, как в аэропорту каждого провожал законный супруг или супруга, я бы просто за них порадовался. Теперь я радуюсь за них вдвойне и, конечно, выполняя их «законную» просьбу, расселю вместе, в одном номере. У людей есть возможность побыть друг с другом недельку, не убегая воровским способом из семьи на несколько часов, не выкручиваясь и не придумывая глупых отговорок. Совмещая, если можно так выразиться, приятное с полезным. Кстати, по отрывкам разговоров, я понял, что их «вторые половины» хорошо знают друг друга, поскольку ведут совместный бизнес по реализации в Москве того самого «колониального товара», за которым