приезжает папа из Швейцарии, а до этого времени я абсолютно свободна. – Обворожительно улыбнулась женщина. – Я бы очень хотела познакомить вас… – грустно добавила она.
День они провели чудесно: гуляли по городу, ели мороженое, Антонио рассказывал про свою жизнь в городе-рае. Потом они перекусили в ресторанчике, опять же облегчив карточку Антонио (если можно так сказать) на значительную сумму. Не удержавшись, Олеся заглянула на минутку в ювелирный магазин, из которого вышла в новых золотых серёжках, почти искренне купленных Антонио…
– Прости! – Растрогавшись щедростью своего кавалера, утерев белым кружевным платочком слезинку с глаза, она обняла Антонио и так преданно посмотрела ему в глаза… – Я совсем отвыкла от подарков. Последний раз мне дарил их Антон. Ещё чуть-чуть, и я не отпущу тебя в твою Италию. Надо же! – Вдруг осенило её. – Вас даже зовут похоже! – И она поцеловала его в губы. – Спасибо.
Антонио был на седьмом небе от счастья. Он был убеждён, что, наконец-то, судьба улыбается ему, возможно, оценив все гадости, на которыё ему приходилось идти, бросая любящих его женщин, подстраивая ситуации под собственные интересы. Разумеется, сам он находил привлекательными черты своего характера, для такого подарка судьбы…
– О, прости, папа звонит… – и, отойдя немного в сторону, Олеся заговорила по-русски.
Антонио стоял счастливый и довольный, даже не прислушиваясь к разговору.
– Прости, – ещё раз извинилась хорошо воспитанная леди, с озабоченным выражением лица. Папа сказал, что у него возникли какие-то проблемы и попросил, чтобы я ждала его у его друга. Странно…
– Что странного? – Озабоченность подруги передалась и Антонио.
– Просто, когда мы последний раз встречались по этому адресу, у него были очень большие проблемы. Я волнуюсь за него.
– А чем занимается твой отец?
– Не знаю. Когда погибла в автокатастрофе мама, он замкнулся в себе, стал скрытным, отвёз меня в Швейцарию. Я четыре года провела в частной школе в Лугано.
– О, теперь понятно, откуда ты так хорошо знаешь итальянский.
– Именно. Это итальянский кантон. – Грустновато улыбнулась ему Оксана.
– О, прошу, не грусти! Твоя печаль в глазах разбивает мне сердце. – Почувствовав себя как минимум графом, используя подобный речевой оборот, Антонио приблизил себя в собственных глазах к загадочному богатому семейству красавицы Олеси на несколько шагов… практически, вплотную.
– Не могу. У него осталась только я. Я чувствую, что что-то происходит…
– Ну, везде сейчас кризис…
– Да, но ты не понимаешь… Мой отец слишком богат, чтобы это не раздражало многих. Власть хоть и стоит на вершине всех приоритетов, однако, без денег, всё же не настолько устойчива, как многим хотелось бы.
– Я понимаю. – На самом деле проникнувшись ситуацией и мысленно окунувшись в несметные сокровища Олесиного отца, продемонстрировал сопереживание и озабоченность